Последняя связная мысль была, что нужно бы в спальню переправить. Тео аккуратненько меня приподнял, и мне стало все равно, что мы вообще-то из ванны и не выбрались. Мой мир взорвался миллионами осколков. Теперь застонал мой муж. Его дыхание участилось, движения то чуть усиливались или же наоборот, были мучительно медленными.
То же самое повторилось, когда мы все же соизволили выплыть из ванны. В конечном итоге уснула я, когда первые лучи солнца постучали в наше окно.
— Не предавай меня, Тео, я тебя больше не прощу… — прошептала я и окончательно уплыла в объятия сна.
ТЕОДОР
— Не предам, — прошептал я уже спящей жене, — разберусь с этим бедламом и увезу тебя на месяц — другой от всех. Как я устал от всего этого.
Я рассказывал спящей супруге все, что происходило за эти дни, что заговор почти раскрыт и обнародован. И она много не волнуется и мне спокойней на душе, что я от нее все умалчиваю. Только случись с ней что-то, я первый себя прибью.
Утро наступило как-то резко. Не успел я насладиться объятьями любимой, как в покои тихонько постучав, зашел отец.
— Сын, вставай. Пора делами заняться. — сказал и осекся, поймав взглядом мою супругу, доверчиво прижавшуюся ко мне, — прости, сын. Это срочно.
Я, тяжело вздохнув, поцеловал жену в макушку и аккуратно выбрался из-под её ручек, чтобы не разбудить. Мелания, что-то пробурчав, перевернулась на другой бок и дальше продолжила спать. Отец все также продолжал меня гипнотизировать, чтобы я не завалился дальше спать.
— Я встал, — оповестил я отца, — может выйдешь, мне одеться нужно.
— Нет уж? — усмехнулся отец, — я тебя не стесняюсь. Одевайся, я тут постою.
Я поднялся с кровати и гордо прошествовал в ванну. Примерно минут через двадцать я был уже в отцовском кабинете и попивал кофе.
— Зачем такая срочность? — глотнув горячий кофе, спросил я, — неужели это не могло подождать пары часиков. Меня жена только прощать успевает, как я с новым залетом к ней на поклон.
— Сын, после женитьбы ты стал подкаблучником. Только думаешь о собственной жене. А корона? А трон?
— Знаешь, отец, — задумчиво разглядывая птицу виднеющуюся в окне, заговорил я, — мне ничего не нужно, если за моей спиной не будет моей девочки. Ни трон, ни власть. Я пошлюк дохлому троллю все и всех, если её не будет. А если она пострадает, то я разрушу этот мир по камушку, по крошечному кусочку. Я буду жестоко убивать всех, кто будет попадаться мне на глаза. Зачем мне мир, если рядом не будет моей девочки? — взглянул отцу в глаза, тот вздрогнул и опустил взгляд.
Ну надо же, какие новости. Его дракон спасовал перед моим. А ведь я всего на секунду выпустил зверя. Трон придется принять раньше, чем рассчитывал.
Глава 23. Раз, два, три, четыре, пять. Я иду…
Просыпаться было, откровенно говоря, безумно лень. Но так как грелка резко исчезла, постель казалась неимоверно пустой и холодной.
Потянувшись, завернулась в одеяло и выглянула в коридор. У комнаты стоял страж, дай Богиня памяти, кажется, Ориас, начальник армии моего мужа.
— Привет. Тебя кажется Ориас зовут, — после несмелого кивка, я продолжила, — прикажи мне завтрак подать и служанку какую-нибудь пусть пришлют, мне одеться нужно и волосы заплести.
— Хорошо, Ваше Высочество.
— Муж мой давно ушел? — задала я волнующий меня вопрос.
— Пару часов как. Он в кабинете Его Величества.
— Распорядись подать ему завтрак. Пусть ссылаются на меня. А то опять, наверное, только кофе попил, — возмущенно пробормотала я. Страж спрятал улыбку в усы.
Я развернулась и потопала в ванную. После того, какнаплескалась и, завернувшись в полотенце, вышла, остолбенела. На постели лежал огромный щенок, черного цвета.
— А-а-а-а! — заверещала я не своим голосом.
В комнату тут же ворвался тот самый Ориас, за ним две девушки. Одна с подносом, вторая с расческой. Вот так защитники.
— Эт-т-т-токто та-а-акой? — верещала перепуганная я.
— Тише, Ваше Высочество, сейчас позову принца и он уберет пса, — попытался меня успокоить мужчина. Затем одной из служанок приказал, — беги в кабинет Императора и позови принца. Скажи, что его дерхан расшалился.
Девушка выбежала, а я уставилась на пса, не мигая. А он на меня. Такими и встретил нас тревожный взгляд Теодора.