Но я смотрела на него, как он потягивает грог и усмехается чужой незнакомой улыбкой.
Я была растеряна. Он только что воспользовался мной и теперь собирался выставить меня.
— Райдан… Я не понимаю.
— Заткнись. Я тебе слова не давал.
Я пыталась набрать воздуха в легкие. Он никогда не говорил со мной таким холодным, яростным тоном. Никогда.
А потом меня схватили под руки, словно я была какой-то воровкой.
— Вывести её из здания, аннулировать пропуски и допуски. Содержимое сумки на стол.
Мою сумку обыскали. Потом небрежно закинули всё обратно, не найдя ничего ценного.
Я чувствовала себя униженной и опустошённой.
— Райдан, ты совершаешь ошибку. Не знаю, что произошло…
Меня тут же дёрнули, как тряпичную куклу. Я больно прикусила язык. Меня вывели из кабинета, как преступницу. Римма уже сидела на своём месте. Она не смотрела на меня.
Пока меня тащили по длинному коридору «Империи». И только в лифте я увидела своё отражение.
Растрёпанные волосы, размазанная помада, мятая одежда. Вся моя внешность кричала о том, что было пару минут назад.
На блузке не хватало нескольких пуговиц, и выглядывало верхняя кромка белья. Юбка сидела криво, и разрез оказался слишком высоким.
Лифт замер на первом этаже.
Сотрудники корпорации отходили в сторону, когда я видела их в коридоре. Меня конвоировали к выходу.
А внутри меня разрасталась настоящая бездна. Холодная. Беспощадная.
Меня подтолкнули в спину, и я чуть было не упала на тротуар, по инерции пробежав пару шагов. Следом полетела сумка.
Слёзы текли по лицу.
Я ненавидела себя, его, свою слабость и свою боль.
Ноги подкосились, но меня поддержали за плечи.
— Алекс, — всхлипнула я.
— Что случилось? — столько неподдельного беспокойства было в голосе молодого мужчины. — Почему ты в таком виде?
— Я… он… жив.
— Мне уже сообщили. Но что произошло?
Я посмотрела на Алекса.
— Он… использовал меня.
И, похоже, во всех смыслах.
— Так, идём. Мой мобиль рядом.
Он сам поднял мою валяющуюся сумку, обнял за талию и помог дойти до мобиля. Я упала без сил на заднее сидение.