🕮 Читать книгу «Развод. Разбивая вдребезги» онлайн

— Да… — хрипло отозвался Корнев, даже не думая выпускать женщину из своих рук. Лея на секунду прикрыла глаза и уверенными движениями, на краткое мгновение обняв его за шею, пробежала пальцами по затылку, зарывшись в оказавшиеся такими шелковистыми темные волосы. От этого ее жеста, Корнев едва слышно застонал, чуть прикрыв глаза.

— Витя, — Лея тут же словно встряхнулась, взяв себя в руки. Её голос стал твёрже, хотя в нём всё ещё дрожали отголоски пережитого. — Аптечка есть?

— Да, — отозвался тот, кашлянув, чтобы скрыть неловкость. — Сейчас дам. В багажнике. — Он открыл дверь, впустив в салон ледяной ветер, и выбрался наружу, чуть прихрамывая — видимо, ушиб ногу, когда машину бросало из стороны в сторону. Шаги его хрустели по снегу, оставляя их двоих в машине, в этой хрупкой, натянутой тишине.

— Лея… — прошептал Корнев, и в его голосе было столько всего — страх, нежность, благодарность, — что он сам казался себе оголённым проводом, искрящим от перегрузки. Его дыхание обжигало её кожу, а руки, всё ещё крепко обнимающие её, дрожали мелкой дрожью.

— Тише… — она мягко погладила его по щеке, чувствуя под пальцами тепло и липкость крови, смешивающейся с пылью. — С нами всё в порядке… — Лея прижалась лбом к его лбу, закрыв глаза, ощущая его дыхание на своих губах, еще не поцелуй, но что-то совсем близкое, разделенное миллиметрами воздуха, но наполненное друг другом и их жаром, и повторила, словно заклинание: — Всё в порядке… — придала голосу нужный оттенок силы и мягкости, перейдя на грудной голос.

А потом отстранилась, понимая, что не время давать большее.

Владимир не удерживал, но отпустил с трудом.

Виктор открыл задние двери и протянул аптечку.

Лея быстрыми уверенными движениями нашла перекись, смочила ватный диск и приложила к лицу Корнева, на щеке которого уже вспухал знатный синяк, вытирая кровь и обрабатывая ссадину.

— Витя, — жёстко распорядилась она, — мне лед нужен, сможешь найти?

— Да этого тут полно, — выдохнул водитель, опираясь руками на колени и восстанавливая дыхание.

— Ну и что это было? — тихо спросил Корнев, когда Лея приложила к его распухшей щеке ледяной компресс, завёрнутый в марлю. Его голос был хриплым, но уже спокойным, хотя в нём всё ещё дрожала тень пережитого. А рука легла на ее руку, прижимающую компресс к его щеке.

— Волк, похоже, — отозвался Виктор, осматривая повреждения машины. Он присел на корточки у переднего бампера, провёл рукой по вмятине и вытер ладонь о штаны. — Выскочил, сука… ой, простите, прямо на дорогу. А темно же… — Он поднялся, хлопнув в ладоши, чтобы стряхнуть снег. — Машина на ходу, можем ехать. Двигатель цел, только фара одна вдребезги.

Лея кивнула, не отрываясь от своего дела, но уголком глаза заметила, как Владимир чуть расслабил плечи. Его рука, лежавшая на сиденье, дрогнула, словно он хотел коснуться её снова, но вместо этого сжал пальцы в кулак.

Всю оставшуюся часть дороги проделали молча, не глядя друг на друга, но прижимаясь плечами. Корнев не отодвинулся, напротив, в какой-то момент придвинулся ближе, задевая ее не только плечом, но и бедром, накрывая ее руки, лежащие на коленях, своей горячей ладонью. Лея мягко перевернула руку, сплетая свои пальцы с его.

И молча торжествовала внутри.

У дома он вышел вместе с ней к подъезду.

Стоял и молчал.

— Завтра… — слова вырвались из него глухим, надтреснутым звуком, будто он выдавливал их через силу, — я сам поговорю с Таней… — Имя его жены прозвучало как заноза, застрявшая в горле, — острая, болезненная, но неизбежная. — Скажу… что моя идея… с архивом. У тебя будет доступ… Лея, — её имя он произнёс иначе, с такой нежностью, что оно могло бы растопить лёд под их ногами, но не её. В этом звуке была тоска, смешанная с чем-то опасно близким к признанию.

— Спасибо, — ответила она низким, грудным голосом, глубоким, как зов сирены, манящим и холодным одновременно. Глаз она не подняла, намеренно оставляя между ними эту тонкую, но непроницаемую стену. — До завтра… — Лея чуть задержала последнюю фразу, словно оставляя за собой последнее слово, и развернулась. Её шаги были быстрыми, уверенными, а за спиной остался лишь терпкий аромат её духов — с нотами бергамота и чего-то горького, как полынь, что оседала на языке привкусом победы.

В квартире она бросила быстрый взгляд в зеркало, прежде чем шагнуть в душ. Зелёные глаза, отражённые в тусклом свете прихожей, горели огнём триумфа — ярким, неукротимым, хищным. Её губы дрогнули в лёгкой, едва заметной улыбке. Корнев был в её полной власти — она знала это так же точно, как знала, что завтра он сделает всё, что обещал, и даже больше. Лея скинула пальто, оставив его небрежно висеть на вешалке, и прошла в ванную, где шум воды заглушил эхо её мыслей.

31

Спала Лея тяжело — все-таки авария и для нее прошла не без последствий. Стоило ей только закрыть глаза, как она снова оказывалась в раскрутившейся машине, готовая к любым последствиям. И даже вечерний разговор с Лорой, и триумф от полной победы над Владимиром не смягчили страха.

Она просыпалась от дремы и засыпала вновь, но теперь уже попадая в еще более давний, еще более тяжелый кошмар. Туда, где у неё не было сил сопротивляться, где она не могла даже кричать — только тихо задыхалась под невыносимой тяжестью и дикой, рвущей болью, которая сжимала горло, как удавка.

Утром проснулась разбитой, с гудящей головой и ноющим телом. Взгляд скользнул по зеркалу: на плече вспух знатный синяк — багрово-лиловый, с неровными краями, а на бедре проступила впечатляющая ссадина, длинная и глубокая, которую вчера, в горячке, она просто не заметила. Кожа вокруг покраснела, и каждое движение отзывалось острой болью. Когда прозвонил будильник, Лея с трудом удержалась, чтобы не швырнуть его в стену. Хотелось выключить этот мерзкий писк, накрыться одеялом с головой и проспать хотя бы ещё несколько часов, спрятаться от мира. Но она заставила себя встать, стиснув зубы.

На работу опоздала. Прошла проходную, едва заметно прихрамывая — нога ныла при каждом шаге, — и сразу спустилась в редакцию, стараясь как можно быстрее скрыться в своём кабинете. Лея знала: Корнев сегодня не придёт, не даст о себе знать, не станет форсировать события. Вчера в нём бушевала адская смесь эмоций — она видела это в его глазах, чувствовала в его дрожащих руках. Он отступит, чтобы перевести дух, чтобы собраться. Неделя до Нового года. Праздника, который он проведёт с семьёй, даже не подозревая, что это будет его последний праздник с ними. В январе Лея лично сломает хребет его довольной, налаженной жизни, а Власов завершит остальное. Прости, Володь, ты просто оказался таким же, как другие до тебя. Да, чуть сложнее, чуть глубже, но ненамного. Гораздо больше её сейчас заботил сам заказчик — Власов, опутывающий её своей паутиной, липкой и незаметной, но всё сильнее затягивающей.

Карточку к помещениям архива ей выдали в обед, когда Татьяна вызвала её лично. Лея вошла в кабинет, слегка сутулясь от усталости и боли в ноге.

— Добрый день, Татьяна Валерьевна, — голос её звучал ровно, но с лёгкой хрипотцой, выдававшей бессонную ночь.

— Проходи, — холодно обронила женщина, сидя за массивным столом. Лея с удовольствием отметила её бледность, тёмные круги под глазами и усталость, проступавшую в каждом жесте. Татьяна выглядела так, будто тоже не спала, и это странным образом грело душу. Лея молча подчинилась, опустившись на стул напротив — нога тут же заныла сильнее, и она чуть поморщилась, стараясь скрыть это.

— Волод… — Татьяна осеклась, потерла глаза пальцами, словно пытаясь стереть что-то из памяти, — Владимир Васильевич вчера предложил идею для газеты… Посмотреть на историю района через призму истории комбината. И велел поручить это вам. — Её голос был сухим, деловым, но в нём чувствовалась натянутая струна, готовая лопнуть.