Татьяна шагнула ближе, скользя взглядом по гардеробной — полки с дорогой одеждой, выглаженные рубашки, костюмы от лучших портных. И вдруг ее рука наткнулась на что-то чужеродное среди этого лоска — тяжелую спецовку, небрежно брошенную на стул.
— Спецовка? — удивилась она, подняв бровь. — Володь, ты притащил сюда спецовку?
— Твою… — выругался он тихо, бросив взгляд на куртку. — Вчера приехал в ней и забыл в машине оставить. Вечером прошел по цехам… — Его глаза потемнели, и голос стал тише, как будто воспоминание о вчерашнем дне всколыхнуло что-то внутри.
Татьяна провела рукой по грубой ткани, ощущая ее шершавость под пальцами. Она хотела что-то сказать — может, упрекнуть его за беспорядок, — но не успела. Владимир внезапно шагнул к ней, резко сократив расстояние, и заглянул ей в глаза. В его взгляде было что-то новое — не усталость, не привычная сдержанность, а голод, который она не видела в нем уже давно.
Она невольно напряглась, чуть не отшатнувшись, но он вдруг взял ее лицо в ладони — большие, теплые, чуть шершавые — и поцеловал. Крепко, властно, не спрашивая разрешения, овладевая полностью. Его губы были жесткими, настойчивыми, и в этом поцелуе не было ни тени той мягкости, к которой она привыкла.
— Володь… — прошептала она, не готовая к такому напору, ее голос дрогнул от неожиданности. Но он не остановился. Впервые, наверное, с начала их совместной жизни он словно не услышал ее протеста. Прижал к себе сильнее, и Татьяна ощутила силу его возбуждения — резкую, почти болезненную, пульсирующую через ткань его одежды.
Она замерла, чувствуя, как его руки скользнули вниз, сжимая ее талию, как его дыхание стало тяжелее. Это был не тот Владимир, которого она знала — сдержанный, холодный, всегда контролирующий себя.
Она ответила, заставила себя ответить на этот порыв, позволяя увлечь в водоворот желания. Быстро, напористо, сильно. И когда она достигла пика, волна наслаждения захлестнула ее с такой силой, что ему пришлось закрыть ей рот поцелуем, заглушая крик, который иначе услышала бы половина дома.
А потом они лежали на полу гардеробной, тяжело дыша и глядя в потолок. Одежда валялась вокруг — его джинсы, ее платье, спецовка, которая каким-то образом оказалась под ними. Тишина была густой, нарушаемой только их прерывистым дыханием. Татьяна повернула голову, глядя на него, и едва ощутимо коснулась его плеча, где алела свежая царапина — след ее ногтей.
— Что происходит, Володь? — тихо спросила она, ее голос был мягким, но в нем сквозила тревога. — Что с тобой случилось?
Он помолчал несколько минут, глядя в потолок, словно собираясь с мыслями. Его рука лежала на ее плече, пальцы медленно поглаживали кожу — теплое, почти бессознательное движение.
— Не знаю, Тань, — признался он наконец, так тихо, что она едва расслышала. — Полная задница у нас, похоже.
— Из-за вчерашнего? — Она приподнялась на локте, посмотрела ему в лицо, пытаясь поймать его взгляд.
— Нет, — ответил он после паузы, тоже поднимаясь с пола. Потянулся за халатом, накинул его на плечи и протянул руку, помогая ей встать. — Вчерашний случай… Мы замнем. Тем более серьезных повреждений женщина не получила. Она… беременной оказалась.
— Дура, — вырвалось у Тани, резче, чем она хотела. — Вот идиотка.
Владимир промолчал, завязывая пояс халата. Его лицо снова стало непроницаемым, но в глазах мелькнула тень — не осуждение, а что-то более сложное, что он не стал озвучивать. Он взял ее руку, слегка сжал, и повел к двери гардеробной.
Уже лежа в джакузи и наблюдая за пламенем в камине, они вернулись к разговору.
— Володь, — Таня положила мокрую голову ему на грудь, — я была права. Да, правила жесткие, но они были необходимы. Беременным не место на производстве. Ее нужно…
— Я перевел ее на другую работу, — отрезал Владимир, в чьих глазах плясали отблески огня. — Более легкую. К счастью, ей быстро оказали помощь.
— Твоя фотографка, — не удержалась от ехидства Татьяна. — Наслышана.
— О чем?
— О том, как она своими сиськами сверкала на весь цех.
— Таня!
— Прости, Володь. Но это ж надо додуматься, стянуть с себя одежду под столькими взглядами.
— У нее большой опыт, — усмехнулся Владимир. — Она работала в Африке, — насмешливо пояснил он жене в ответ на ее недоуменный взгляд.
— О…. прям супербаба.
— Таня, — губы Владимира тронула улыбка, — мне кажется или ты ревнуешь?
— Конечно, — легко согласилась женщина. — Ты это знаешь. Молодая, красивая, яркая и ты…. Богатый, успешный… надежный. Лакомый кусочек для любой девчонки.
Владимир тяжело вздохнул и выпрямился в ванне.
— Ошибаешься, Тань. Такой деньги не нужны….