— Да уж, амёбой её точно не назовёшь, — протянула Лора. — Вопрос только в том, чего она хочет.
— А что нам известно о самом Владимире? — Лея увеличила его фото на экране и тяжело вздохнула.
— Крепкий мужик, — без эмоций отозвалась Лора. — 47 лет. В середине девяностых приватизировал завод за копейки, но вместо того чтобы распродавать по частям, занялся его восстановлением.
Лея молча слушала, всматриваясь в черты лица на снимке. Резкие линии, глубоко посаженные глаза, напряжённые скулы.
— Связи с криминалом есть, но в пределах нормы, — продолжила Лора. — Отбил пять рейдерских атак — очень уж хотелось некоторым отморозкам прибрать к рукам прибыльный актив. Сейчас активно модернизирует предприятие, увеличивает его рентабельность.
— Значит, умен и упорен, — пробормотала Лея, машинально покачивая головой.
— И это ещё мягко сказано — этот не на отцовских лаврах бизнес строил. Сирота при живых родителях был. Серые схемы ухода от налогов, конечно, в наличии, если хочешь…
— Не хочу, — сразу отрезала Лея. — Не забиваем себе голову тем, что нам не поручено. Это головняк Власова.
Она снова вздохнула, изучая фотографию.
— Нда, сестрёнка, — хихикнула Лора. — Такого в рейтинг красивых мужиков не поместишь.
Лея усмехнулась, но промолчала.
— А уж в сравнении с нашим клиентом…
— Ничего мне не говори, да… — она закатила глаза. — Поменять бы их местами…
Лора рассмеялась.
— Да, вот было бы весело.
Но Лея уже снова смотрела на экран, переключаясь на работу. Внешность — это последнее, что имело значение.
— Эх, Корнев, Корнев, чем же ты так дорогу Власову перешел…. — пробормотала она. — Есть что-то интересное, Лора?
— Вот тут, Лея, полный швах, — фыркнула Лора. — Власов у нас белый и пушистый, что тот зайчик, аж блевать тянет. 41 год, богат, почти до неприличия, поднялся на инновациях в IT-сфере. Но при этом ведёт бизнес абсолютно легально.
Лея приподняла бровь.
— Абсолютно?
— Ну, по крайней мере, официально. Если и есть грязь, то так глубоко, что не докопаться. Хотя, из того, что я про него нашла, видно, что хватка у него крокодилья. Конкурентов он, Лея, ломает через колено. Без жалости.
Лея подалась вперёд, опираясь локтями на стол.
— Ладно, давай дальше.
— Вот дальше уже интереснее. Гражданин он у нас США, Кипра и России. Не слабо, да?
Лея чуть прищурилась.
— То есть с нашей страной у него сейчас связей минимум?
— Именно. Уехал в Штаты с родителями, когда ему было семнадцать. Отец — русский, работал в партии, потом, после развала Союза, в администрации президента. Мать — домохозяйка, но дед по матери — очень серьезный человек из КГБ. После эмиграции осели в Америке. Он сам женился в США на американке, есть сын — 11 лет. Три года назад с женой развелся, однако оставил ей не малое содержание и дом в Лос-Анжелесе. Отношения, судя по всему, сохранили хорошие, с сыном видится регулярно.
Лея медленно качнула головой, переваривая информацию.
— Но так же регулярно он приезжал сюда, — добавила Лора. — С двадцати лет мотался, чтобы навестить бабушку.
Лея скрестила руки на груди, выжидающе глядя на экран.