🕮 Читать книгу «Развод. Разбивая вдребезги» онлайн

Он резко вскинул на неё взгляд, и в его глазах мелькнула боль. Несколько секунд он молчал, потом медленно кивнул, как будто соглашаясь с неизбежным.

— А Африка была ложью? — спросил он тихо, но в его голосе чувствовалась настойчивость.

— Нет… — Лея покачала головой. Она помолчала, глядя куда-то в сторону, и добавила: — В Африке я увидела ад. Не отдельно взятый филиал, а ад целиком. И этот ад… Я не врала тебе…

— А помощь моей сотруднице, когда ты разделась на глазах сотен мужчин? Это была игра? — он наклонился чуть ближе.

— Володь, я знаю, как оказывать первую помощь — это первое, чему учимся мы, полевые фотографы, бывая в местах, где о врачах даже слухов не ходит, — она усмехнулась, но в её голосе не было веселья. — Ты ещё мою аптечку не видел.

— А… — он замолчал на секунду, но всё равно продолжил, его голос стал тише, почти шёпотом, — когда ты… плакала в моих руках…

— Заткнись! — глаза Леи полыхнули опасным огнём, и она резко подалась вперёд, её кулаки сжались. — Не смей, Корнев!

Он тут же замолчал, откинувшись на спинку кресла. Её взгляд был как удар, и он почувствовал его всей кожей. Лея полыхала изнутри — жар проступил на её щеках и шее, дыхание стало резким, но она быстро взяла себя в руки, сжав губы в тонкую линию. Отвернулась, глядя в окно, пока её пальцы нервно теребили край полотенца.

Оба молчали. Она — успокаиваясь, он — давая ей время, хотя его собственные руки слегка дрожали от напряжения.

— Лея, — наконец продолжил он, и его голос стал мягче, но глубже, с едва заметной дрожью. — Оля была потрясающей женщиной, которую я потерял. Но она никогда бы не поехала в Африку, у неё не хватило бы сил заставить себя посмотреть на ад. Не просто посмотреть — заставить на него, почти силой, смотреть весь мир. Я видел твои фотографии оттуда, те, что были переданы послу ООН и опубликованы во многих иностранных СМИ. Хоть в чём-то моя СБ не облажалась. И Оля никогда бы не смогла скинуть с себя одежду на глазах сотен, даже ради помощи… Просто не смогла бы — она была слишком стеснительной. Ты, Лея — это ты… И этого не скрыть. Ты никогда чьей-то тенью не станешь. И слетел с катушек я из-за тебя. Ради Оли… — он вздохнул, но этот вздох был больше похож на всхлип, — ради неё я от Тани не ушёл. Оправдал себя беременностью, детьми, семьёй, да чем угодно… и не ушёл, Лея.

Он немного помолчал.

— Та история…. С женщинами…… Знал ли я о ней? — Владимир тяжело подбирал слова. — Знал. В конце 90-х на комбинате было не просто. Мы отбивали одну попытку захвата за другой…. Лея, я не ангел. И часто приходилось принимать жестокие решения. Но к году 2005 многое изменилось, подуспокоилось, появился баланс между криминалитетом, властями, силовиками и нами, промышленниками. Тогда же политика комбината начала меняться, начали появляться социальные программы: сначала для молодых специалистов, для ветеранов…. Их и стала вести Оля, она словно родилась для этой работы. Мне тогда казалось, что наконец-то баланс появился и на предприятии: Таня умела принимать непростые решения, была сильной и решительной, яркой, умной, цепкой. Оля была другой. Я уважал ее, но до скандала особо не обращал внимания. А потом как гром среди ясного неба эти листовки.

Понимаешь, когда меня с грязью полоскали — мне было все равно, Лея. Это политика, это всегда так. Но Таню…. Мою умницу Таню…. Мою женщину, которую я обожал, которая была рядом, которая казалось тогда понимает меня с полуслова….

Взбесился по-настоящему. А потом второй удар: Таня действительно продолжала политику выдавливания слабых людей с предприятия. Не смотря на то, что давно изменилась вся ситуация, и мы могли спокойно давать людям и работу и перспективы. Это уже не было вопросом выживания комбината.

Когда я прижал Таню к стене, и она призналась…. Я не знал, что со всем этим делать. Ругался, орал…. Со злости убрал ее с комбината, поставив Олю на ее место. А потом, через пару месяцев увидел, как работники молча поддержали меня в этом решении. Знаешь…. Молча, ничего не говоря, просто одобрительно глядя на меня. Дал поручение…. Компенсировать ущерб этим девушкам. Разработать новую программу.

И она с этим справлялась на отлично. Без контроля, без давления, без жесткой системы…. С присущим ей спокойствием, тактом и теплотой. Предложила несколько программ, не требующих особых финансовых вложений, но помогающих людям.

Мне нравился ее подход, ее видение дела. А дома злилась и бесилась Таня. Ей казалось тогда, что я предал ее, сделал крайней. Наверное, Лея, так и было. Но уже тогда я знал, что к кадрам ее больше не подпущу. Предлагал ей иные варианты, не связанные с комбинатом…. Но она сильно обиделась на меня тогда.

Ольга же всегда была спокойной и смотрела с теплотой…. Мы никогда, Лея, не были любовниками в том смысле, в котором обычно подразумевают. Меня тянуло к ней, к ее теплу, к ее тихой уверенности, но я никогда не унизил бы ее предложением. Таня оставалась моей семьей, чтобы между нами не происходило. У нас были дети, дом, построенный обоими. Но все чаще я стал замечать, что меня домой не тянет, что возвращаясь с работы я нахожу там не понимание, а обиды. Ольга же всегда могла найти слова, чтоб на душе стало легче.

Выборная кампания была не простой, но я выиграл. Позвонил Тане около одиннадцати вечера, чтобы сказать. А она…. Холодно поздравила и сказала, что ложится спать. Обида, Лея, обида захлестнула с головой.

Я провел с Олей ночь, опьяненный победой, ее мягкой любовью, ее сияющими от гордости и любви глазами. Все случилось спонтанно, неожиданно…. Захватило обоих.

Утром она сделала вид, что ничего не произошло. Ничего не просила, ничего не говорила и не требовала. Через неделю Таня сказала мне о беременности. А через еще два дня Оля написала заявление по собственному.

И лишь когда она ушла, уехала…. Лея я осознал, что потерял. Жил как во сне…. Работа, дом, Таня, которая стала значительно спокойнее, словно ее беременность примирила нас. А я…. просто жил…. Ища глазами Олю и не находя ее…. И трусливо надеялся, что она найдет счастье с кем-то более достойным, чем я….

С тобой я больше этой ошибки допускать не хотел. Разговор с Татьяной должен был состояться утром, после того как я от тебя вернулся. Разговор, запоздавший на долгих 7 лет….

— Что? — Лея подняла на него глаза, её голос дрогнул от неожиданности. Она замерла, всё ещё сжимая полотенце в руках, и посмотрела на него удивленно. — Я же тебя…

— Ну, этого мне не забыть, — перебил он, и в его голосе мелькнула горькая усмешка. — Ты мне правду в глаза сказала. Жестоко? Невероятно. Но это правда. Я старый, намного старше тебя, внешность у меня… ну какая есть. То, что большинство женщин старались зацепить меня из-за денег — это ведь тоже правда, Лея. Даже Таня, даже она… Думаешь, я не видел её глаз, когда ухаживал за ней? Но думал тогда, что моих чувств хватит на нас обоих, что она привыкнет ко мне, что полюбит… Ну, в одном не ошибся — она привыкла. И даже глаз в постели потом не закрывала, — он протянул руку, забрал у неё чашку с кофе, допил остатки одним глотком и поднялся. Не глядя на неё, он ушёл на кухню, оставив Лею одну на балконе.

Она сидела, глядя ему вслед, и её пальцы медленно разжались, отпуская полотенце, которое упало на колени. Его слова эхом отдавались в её голове, и впервые за вечер она не знала, что сказать. Лея подтянула колени к груди, обхватила их руками и уставилась на огни города, пытаясь уложить в голове то, что он только что вывалил на неё. Его шаги затихли на кухне, послышался лёгкий звон посуды — он явно не собирался возвращаться сразу.

А когда он вернулся, в руках у него была большая кружка с чаем — одна на двоих. Лея насмешливо глянула на него, приподняв бровь. Владимир ответил зеркальным взглядом, садясь обратно в кресло напротив неё, и поставил кружку на столик между ними.

— Тебе всё-таки удалось меня удивить, Володь, — призналась Лея, скрестив руки и чуть наклонив голову. Её голос был мягким, но с лёгкой ухмылкой.

— Как ты докопалась до правды? — спросил он, глядя на неё внимательно, словно пытался разгадать её, как сложный ребус.

— Сначала нашла Ольгу… То есть поняла, что меня узнают на комбинате, увидела тень удивления в глазах людей, — начала она, потянувшись к кружке и сделав глоток. Потом протянула её ему, и он принял, не отводя взгляда. — А потом мы с Лорой…