– Сейчас часы будут бить полночь! – послышался громкий голос, а зал притих. Свет, который до этого был довольно ярким, стал немного приглушаться.
– Ваши бокалы! – послышался мягкий и учтивый голос. На серебристом подносе появились бокалы.
Десфорт взял два, протянув один из них мне. В зале было тихо. Слышно было, как в тишине раздается: “Тик!”. Потом еще “Тик!”. Огромные часы на стене отмеряли последние секунды старого года.
Было в этом мгновении что-то сакральное. Никто не смел нарушить тишину. Мистический полумрак придавал моменту какое-то колдовское очарование. На ели стали вспыхивать огни. Я почувствовала, как Десфорт обнимает меня.
– Бом! – послышалось оглушительное.
Я вздрогнула, немного испугавшись. Звон разлился по полу, прошел сквозь тело.
– Бом! – снова ударили часы в тишине.
Я смотрела на то, как вздрагивает в бокале искрящийся пунш.
– Бом! – гудело все внутри.
Я закрыла глаза. Сейчас все загадывают желания. И я не знала, что мне загадать… Злость заставляла меня требовать что-то ужасно нехорошее для Ровланда и Ровены. Но потратить свое единственное желание на месть было страшно. Попросить магию обратно? Или рудники? Ну, с рудниками еще можно пободаться… Магию тоже можно попытаться вернуть…
Я растерялась, а часы все били, били… Я приоткрыла глаза, видя, что все вокруг шевелят губами и загадывают желания. А потом закрыла и загадала свое. Какое – не скажу! А вдруг не сбудется?
– Бом!
Последний удар был оглушительным и тревожным.А потом наступила тишина.
– С Новым Годом! – послышались радостные голоса.
Я молча бросила бокал под ноги Ровланду и Ровене, развернулась и направилась прочь.
– Все, что вы сделали мне, пусть жизнь вернет вам вдвойне, – произнесла я, глядя в глаза бывшему мужу.
Я не из тех, кто великодушно прощает, утирает слезки и отпускает ситуацию, словно воздушный шарик из рук. Сколько бы я не читала умные мысли просвещенных людей, которые рекомендовали отпустить обиды и обидчиков, я так не могла. Как не старалась. Мне всегда в этот момент хотелось, чтобы эти подлые люди прочувствовали всю глубину боли, которую они причинили. И больше так никогда не делали. Ни со мной, ни с кем другим. Я считала это куда более справедливым, чем всепрощение и доброта.
Я могла простить швею, которая не успела закончить платье в срок. Могла простить неуклюжую даму, наступившую на подол моей юбки, могла простить джентльмена за неудачную шутку. Но сейчас я чувствовала, что мое имя, которое меня раздражало и бесило, напоминая о каких-то темных делах и чарах, больше всего соответствует моему внутреннему мироощущению.
Странным было то, что сейчас оно начинало мне нравиться.
Десфорт просто улыбнулся Ровланду. Но от его улыбки мне почему-то стало страшно. Я никогда не видела столь многообещающей улыбки. Но была искренне рада, что она адресована не мне.
“Он что-то задумал!”, – пронеслось у меня в голове, но Ровена скривилась, отдернула подол от разбитого бокала, и они с Ровландом удалились.
Бал заканчивался. Я видела крошку Мардж, Камиллу и Бена. Они все-таки пришли, несмотря на болезнь Бена. Бену было тяжело, но он старался держаться. Мардж просто светилась от счастья в своем нарядном платье. Для нее все вокруг было настоящим чудом и волшебством!
Потом было еще несколько танцев, поздравлений, а я думала о том, что с этого момента у меня началась новая жизнь. Мысль о том, что больше не надо переживать по поводу развода, заставила меня улыбаться.
– Я теперь официально свободная женщина, – усмехнулась я.
– Нет, ты официально свободная женщина, но моя! – рассмеялся Десфорт.
В сердце горела решимость вернуть рудники обратно и признать сделку незаконной. Огромные планы громоздились друг на друга, а я чувствовала какое-то странное воодушевление. А вдруг все получится? И магия снова вернется ко мне? Или это будет чужая магия. Бывает же такое, что человеку она уже не нужна…
Я чувствовала, как радость жизнь возвращается ко мне. У меня словно камень упал с плеч. Мне кажется, что развод стал для меня самым главным подарком на этот Новый Год!
Танец сменялся танцем, а у меня уже голова кружилась.
– Нам пора, – послышался голос Десфорта.
– Ага, – выдохнула я, чувствуя, что пунш был немного лишним. – Ой! Прости…