- И про Аню знал. Савельев — мой лучший друг. Это ты думал, что он ни на что не способен, а я знаю, что это не так. Я знал, что он не отступится. Еще в первый вечер понял и считал его взгляд. Она ему понравилась. Особенно когда послала меня в жопу. Он любит женщин, которые посылают меня в жопу.
- С чего бы?
Богдан жмет плечами.
- Потому что я трахнул его невесту?
Ну, конечно.
Тихо цыкаю, облизываю губы и киваю пару раз.
- Ну да, соврал. Подай на меня в суд!
- Обязательно.
- Или можем об этом забыть? А я забуду о твоем воровстве. М?
Перевожу на него взгляд. Измайлов улыбается абсолютно по дебильному.
- Что? Хороший обмен, тебе так не кажется? Тем более, ты добросовестно снял все сворованное и пустил это в дело. Я проверил. Горжусь тобой, друг мой!
- Зачем?
- Зачем "что"?
- Если ты знал, что Пушкин…
- Ааа…ты об этом. Я уж, грешным делом, подумал, что ты о своей жене?
- За-чем?
Вздыхает.
- Как еще мне было найти твой счет? Ты им воспользовался, вскрыл свой тайник, а я тут как тут. Все просто.
- Ясно. А ее зачем? - киваю на Стефанию, Богдан улыбается еще гаже.
- У меня мало друзей, и я не люблю, когда мои друзья состоят в отношениях со шлюхами.
Вскидываю брови.
- То есть, мы друзья?
- А то ж! И партнеры.
- Твой отец притянет тебя обратно.
- И что? Раз ты не набрасываешься на меня с кулаками, значит, все окей? Да и к тому же, после этого урока, ты будешь знать, что я всегда на шаг впереди. А еще, я надеюсь, ты начал смотреть на мир более здраво, а не как гребаный игрок. Уроки — это хорошо. Сможешь извлечь из своего урока пользу, - снова жмет плечами и отгибает уголки губ, - Я продолжу тебя финансировать. Ты не идиот, на самом деле. Знаешь, что делать и как. Мне нравится, как ты работаешь. Ты горишь своим делом, когда не включаешь режим долбоеба. А еще я верю во второй шанс.
Разговор окончен.
Богдан стягивает свой пиджак со стула, накидывает его на плечо и идет в мою сторону, а когда равняется, вдруг тормозит. Смотрит на меня серьезно, пару долгих мгновений, потом вдруг также серьезно говорит.
- Не будь долбоебом и дальше, Гришин. Помни, что шлюхи не стоят твоего времени и твоей жизни. Они никогда и ничего не стоят. Все, к чему они прикасаются — умирает; они умеют только разрушать. Не делай глупостей, окей? Задницу прикрою, но осадочек останется.
Мы останавливаемся возле моего номера и одновременно говорим: