Влюбился…
Влюбился…
- Ань, тебе нужно присесть, - не замечаю, как Глеб оказывается рядом.
На его физиономии снова ненавистная вина и лицемерная забота! Ублюдок! Да как ты смеешь! Как ты…смеешь!
Рычу, как раненный зверь, а сама бью по рукам, которые вмиг стали грязными для меня. Моментально просто! Моментально!
- НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Глеб останавливается рядом, хмурит брови. Кажется, он старается найти во мне хотя бы грамм разума, но…куда там?
Ты был моим первым мужчиной.
Я все для тебя.
Я всю душу тебе.
Я все сердце тебе.
Я все силы тебе.
Я свое время тебе.
Все одному тебе…
А ты…
- Ты изменял мне? - спрашиваю, еле выталкивая слова наружу.
ЗАЧЕМ ТЫ ОБ ЭТОМ СПРАШИВАЕШЬ?! ТЫ СОШЛА С УМА, АНЯ?! ЗАМОЛЧИ! ТЫ ЖЕ…девочка, замолчи…ты же не переживешь, если услышишь и это…ты просто не переживешь…
Наверно, Глеб это знает? Или ему просто тупо страшно произнести вслух? Вытащить всю свою грязь наружу, а?! ТЕБЕ СТЫДНО?!
- ТЫ МНЕ ИЗМЕНЯЛ?! - ору до боли в связках, он отводит глаза.
Из груди вырывается смешок.
- Изменял…
- Ань…
- Ты меня предал, - смотрю ему в глаза и шепчу так жалобно, что у самой сердце сжимается.
Какая же я жалкая…
Но остановиться не могу…
- Ты меня предал…ты предал меня…после семи лет, после всего, что было…ты меня предал.
- Ань…мне правда очень жаль.
Такой бред…
Дрожащими, холодными пальцами касаюсь своего лба.
Такой бред! Он извиняется! Извиняется, мать твою! Также нелепо выглядит, как если бы он воткнул мне в сердце нож и потом попросил прощения. Да…он и воткнул, полагаю? Поэтому я не могу дышать? Так себя чувствуют смертельно раненные, да? И сейчас будет свет в конце тоннеля?...