— У нее сильное переохлаждение и нервное истощение, причиной потери сознания оказалось, скорее всего второе. У нее что-то произошло? Она испытала сильное эмоциональное потрясение? — смотрит в упор на меня, ждет ответ, но у меня возникает ощущение, он уверен в том, что виноват я!
— Вроде бы нет… Она пришла в себя? К ней можно?
— Да, она в сознании. Сейчас она находится под капельницей. Пока к ней нельзя. После капельницы я еще раз проведу осмотр и тогда скажу, можете вы ее навестить или нет.
Все, он просто разворачивается и уходит. А я ощущаю на себе взгляд сестры. Этим взглядом она хочет во мне дырку проковырять.
Выхожу на улицу и прикуриваю сигарету. Делаю глубокую затяжку, легкие обжигает, выдыхаю дым. И опять затягиваюсь, руки дрожат. В груди появляется чувство вины. Это ранее неизвестное мне ощущение. Оно неприятно сдавливает грудь.
— Егор, что у вас произошло? — Тема не выдержал…
— Темыч, я… Я похоже облажался по все фронтам …. — снова глубоко затягиваюсь и выкидывает бычок в снег.
Рассказал Артему, что произошло, я в полной мере осознал, насколько больно сделал Полине. А так же пришло понимание, она не захочет меня видеть, и не будет даже разговаривать со мной. Я только сейчас понял масштаб ее обиды, это осознание накрыло меня как каменная глыба.
Заходим в больницу, но Ками нигде нет.
— Тем, а Ками где?
— Не знаю, — он пожимает плечами. — Когда я уходил она сидела здесь…
Через некоторое время появляется Камилла, смотрит на меня с осуждением. И я понимаю, она была у нее. И похоже Бэмби ей все рассказала.
— Отдых закончился. Поехали за вещами на базу, и домой.
— В смысле блядь… Что значит за вещами и домой? Я без Полины никуда не поеду. Вы можете ехать, куда хотите.
— Егор, — малая делает глубокий вдох, — За Полиной скоро приедет дядя, ему уже позвонили.
— Кто позвонил?
— Полина. С тобой она говорить не хочет и это естественно. Зачем нам здесь находиться? Может, когда Полина успокоится дома, только тогда вы сможете поговорить. И, “спасибо” тебе братик, со мной Поля тоже не особо хочет говорить. Если я потеряю подругу, я тебе этого никогда не прощу.
Мелкая уходит в кабинет врача, а я как дурак стою и перевариваю информацию. Пиздец… Я просто в шоке. Но я должен услышать это от нее сам.
Иду в ту сторону откуда пришла Ками. Попутно открывая двери во все палаты, не всем это приятно, кто-то ругается, кто-то вообще никак не реагирует. Открываю очередную дверь и натыкаюсь на длинные темные волосы Поли, я их узнаю из тысячи. Она лежит головой к двери. Захожу в палату и тихо прикрываю дверь. Полина сразу оборачивается, видит меня и резко отворачивается к стенке.
— Полина, солнышко мое, — присаживаюсь на стул рядом с кроватью и протягиваю до нее руку
— Уходи…
— Нет, давай поговорим… Все не так как тебе кажется, — и тут начинает происходить страшное, она не просто плачет, у нее начинается истерика. Она громко всхлипывает и ее тело сотрясает дрожь…
— Полечка, девочка моя, успокойся, пожалуйста… — глажу ее по руке, но она вырывается
— Уй-ди… У-х-оди… Не хочу с… тобой го-во-рить, — она произносит это с всхлипами…
— Хорошо, — встаю со стула, и направляюсь к двери, — Поль, я сейчас уйду, ты только не плачь…. Мы потом с тобой поговорим…. Прости меня….
Иду по коридору и соображаю, ну не могла она так отреагировать на одну только фразу, произнесенную Ромой. Не могла… Я думаю, что в этом еще кто-то замешан. И я доберусь до правды. Я все узнаю. Чтобы исправить сложившуюся ситуацию, мне нужна полная картина. Полина пока не в том состоянии, чтобы все рассказать. Достаю телефон и набираю Марго.
— Да милый. Соскучился? — притворно нежный голос говорит о многом…
— Скажи-ка мне, дорогая, а ты сегодня разговаривала с Полиной?
— Я? — по ее интонации я уже знаю ответ на свой вопрос.
— Да, ты! И что ты ей сказала? Марго, предупреждаю сразу, тебе лучше все самой мне рассказать.