И в этот момент я впервые вижу, как Киран Ердин, Кровавый герцог и побратим Императора Ладоргана, искренне смеется.
Пока мы идём до комнат по коридору, я продолжаю осознавать, что улыбку Кирана я однозначно хочу видеть чаще. Мы встречаем Джона, который куда-то спешит по поручению Кирана, а потом герцог отворяет передо мной двери обширных покоев в северном крыле. Захожу внутрь и снимаю со своих плеч камзол.
— Спасибо.
Киран не спешит брать из моих рук камзол и проходит внутрь гостиной, в которой потрескивает камин. Тогда я кладу камзол на спинку мягкого кресла и складываю руки на груди, осматриваясь. Здесь очень красиво и уютно, а т близости огня мне сразу становится теплее.
— Как прошёл бал? — неожиданно спрашивает у меня Киран.
— Эм, кажется, ты тоже был на нём, — удивляюсь я. — И сам всё видел своими глазами.
— И слышал тоже. Не принимай слова Барбары близко к сердцу.
— И не планировала.
Он оборачивается на меня, и я решаю, что сейчас самое время задать вопрос о фамилии.
— Почему Блейкли?
— Это фамилия моего клана.
— Что? Но ты же Ердин! — не понимаю я, прокручивая в своей голове всё, что мне известно о герцоге.
— Клана, Лайла, — вновь повторяет Киран и его взгляд темнеет. — Мой род и мой клан это две разные вещи.
— Тогда я уже ничего не понимаю.
— И не стоит. Просто оставь как есть. Полагаю, ты устала.
Кажется, я вновь делаю что-то не то, потому что Киран снова закрывается. Его странное, добродушное настроение испаряется, и я чувствую холод уже иного рода.
Видя, как он собирается уйти явно в свою часть покоев, оставив меня здесь одну, предпринимаю попытку исправить свою ошибку:
— Даже мою комнату не покажешь?
— Я что, похож на прислугу?
Его ответ будто бьёт меня, отрезвляя. Он правда мне ничего не должен, а я продолжаю вести себя так, будто хозяйка положения здесь я. Но я просто… не привыкла получать помощь и заботу. Я не привыкла доверять. И не умею выстраивать нормально диалог, всё время думая о том, что я здесь для выполнения какой-то цели.
— Киран, погоди. Я не это имела в виду!
— Лайла, — мужчина вновь подходит ко мне, и я невольно делаю шаг назад, что не укрывается от него. Губы Кирана криво изгибаются. — Я тебе не враг и не собираюсь причинять тебе вред. Если ты ещё не поняла — ты моя гостья и вправе проживать эти три месяца рядом со мной так, как тебе удобно, при этом соблюдая наше соглашение. Я не ставлю тебе условий, и ты прекрасно можешь из этого сделать выбор, что ты вольна не быть здесь заложницей, строя из меня… — он запинается и втягивает носом воздух. — Узурпатора или хозяина.
— Что? Ох, погоди, я… — мысли в моей голове смешиваются.
А он, продолжая глядеть в суть, довершает свою фразу:
— Я не держу рабов, Лайла. Я не наношу вред своим гостям, какое положение в обществе они бы не занимали. Мне нравится то, что ты не лебезишь передо мной, но у всего есть свои границы. Но я и также не хочу, чтобы потом это время, проведённое со мной под одной крышей, на тебе оставило худший след, нежели то, что ты испытала, живя под крылом кардинала.
Я абсолютно не готова к такому разговору. И не знаю, как стоит реагировать на всё это.
— Всё, что ты для меня делаешь сейчас, уже идёт в разрез с тем, что от меня требовал кардинал, — шепчу я. — И я помню, что ты говорил мне причины, почему помогаешь, но…
— Тебе нужна конкретная, весомая причина, почему я, застав тебя с кинжалом в моей спальне, не убил тебя сам или не отправил на рудники? — отвечает он, стоя так близко ко мне, что я могу коснуться его рукой.
Моё молчание красноречивее любого ответа.
— Ты мне приглянулась.