— Так расскажи. Всё равно лежим здесь, рядом. И не можем сдвинуться.
Он смотрит на меня, будто что-то для себя решает.
— Ты… призналась, что любишь меня, когда мы падали. Или мне послышалось?
— Нет, не послышалось.
Киран поджимает губы, и я не понимаю, в чём сейчас дело.
— Это что-то меняет?
— Я боюсь, Лайла, — Киран больше не смотрит на меня. Его взгляд стекленеет, когда Кирана атакуют воспоминания того дня, когда мы падали вниз.
— Чего?
— Боюсь потерять тебя. Я… должен тебе признаться.
— В чём? — переспрашиваю я пересохшими губами. Сердце начинает биться чаще.
— Тогда… в нашу первую встречу в коридоре… Тебе ещё было семь лет. Я уже тогда знал, что ты моя истинная любовь.
— Знал? — непонимающе переспрашиваю я. Как он мог это знать? Как-то почувствовал?
— Да, знал, Лайла. Несколько десятилетий назад я убил Одарённого Закатом. У него был Дар предвидения. В момент, когда я впился в его горло, у него случилось видение, передавшееся мне. Тогда я в первый раз увидел тебя. И влюбился с первого взгляда…
Я практически не дышу, боясь, что он прекратит свой рассказ, но Киран продолжает:
— И именно тогда я узнал, кем ты станешь. Мне открылось наше с тобой будущее, а потом… Его Дар показал мне, как ты погибаешь, падая в океан с обрыва.
Моё сердце готово практически вырваться наружу.
— Я боялся, что ты погибнешь, Лайла… Когда ты падала, я не успевал спасти тебя. Утром ты ускользала в темноту, и я был готов на всё на свете, лишь бы ты продолжала дышать! — Киран сделал паузу, а потом, посмотрев мне в глаза, продолжил. — Я бы не выдержал твоей смерти. Просто не смог бы. Ты — единственная, кто заставляет меня жить! До твоего появления у меня даже эмоций не было — все мои чувства отключились ещё когда меня обратили в дампира. После обращения ты оказываешься наполовину вампиром, наполовину — умирающим человеком, навсегда заперт в предсмертной агонии, сгорая в адском огне. Такие терзания отрубают всё, если нет якоря. И ты мой якорь, Лайла. Ты мои чувства и моя жизнь.
Это больше, чем признание.
Я всхлипываю. Мои глаза увлажняются, дыхание сбивается. Внутри меня бушует целый ураган эмоций и чувств, переполняющих после его слов. Киран протягивает руку и гладит меня по щеке несмотря на то, что любые прикосновения к моей плоти причиняют ему неимоверную боль.
Мне хочется коснуться его в ответ, робко поцеловать и ответить на его чувства. Но чтобы не причинять ему боль, у меня есть лишь слова. И я шепчу одними губами:
— Я люблю тебя.
На краткий миг мне кажется, что Киран смущён. Уголки его губ приподнимаются, а во взгляде Кирана сквозит бесконечная нежность.
— Моя Лайла, — ласково шепчет Киран. В его глазах я вижу отражение собственной робкой надежды.
По груди растекается тепло, щёки розовеют.
Я хочу растянуть этот момент и запомнить на все оставшиеся мне мгновения жизни, но пальцы Кирана всё ещё касаются моей щеки, и кожа на них покрывается волдырями, принося ему муки. Поэтому я слабо отстраняюсь, чтобы больше не причинять ему боли.
— Выходит, наши чувства предначертаны самой судьбой? — немного хрипло уточняю я, смотря Кирану в глаза.
— Даже если бы не были, я бы поборолся с ней за тебя.
— Но ты ведь совсем меня не знаешь, — тихо шепчу я.
— Ты так думаешь? — мягко улыбается Киран. — Ты сопишь во сне, часто ворочаясь. Когда не знаешь, как реагировать, начинаешь препираться, лишь бы не выдавать своих чувств. Любишь лошадей и природу, а ещё пирожки с начинкой из вишни. Ты светишься, когда улыбаешься, и твоя улыбка для меня самое ценное. Ты сильная, сердце моё, через многое прошла и не сдалась. Решительная и при этом робкая. У тебя красивая душа, Лайла. И я влюблён в тебя настолько сильно, что у меня перехватывает дыхание каждый раз, когда я на тебя смотрю.
Кажется, по моим щекам текут слёзы — я больше не в силах сдерживать внутри себя чувства, переполняющие меня. Киран, замечает это, и так искренне и трепетно улыбается, что я тихо всхлипываю и утираю слёзы ладонью.