🕮 Читать книгу «Ты мне не муж!» онлайн

Где здесь праздник, где здесь Елка

И кого мне поздравлять?

— Меня, меня — запрыгала радостно дочь.

— Пойдём к ёлочке, расскажешь мне стишок. Они ушли в комнату, а я только собиралась закрыть дверь, как услышала пыхтение подруги.

— Полька, помоги — В квартиру зашла Света: одной руке кресло с дочкой, в другой увесистый пакет.

— Ты что, с ума сошла такие тяжести поднимать? — Я забрала пакет из рук подруги, а затем взяла кресло.

— Фух, да он и не тяжелый вовсе. — Подруга всегда была миниатюрной, но сил побольше Женькиных.

— Сумасшедшая ты Светка, не бережёшь себя совсем! Пошли чай попьём что-ли?

— Ой Польчик, я бы с удовольствием, но мы только поздравить. К родителям ещё заехать нужно.

— Ничего страшного — Я улыбнулась, затем сходила на кухню и принесла подруге стул.

— Спасибо. — подруга благодарно улыбнулась — присела и расстегнула пуховик махая шапкой перед лицом, а затем взяла кресло с дочкой. Малышка посапывала, отчего уровень мимишности во мне зашкаливал.

— Женька вылитый Дед Мороз конечно. Спасибо за то, что поздравили Машку.

— Ты же знаешь мы как семья, но Поль, мы — это одно, но девочке отец нужен. — Когда я начинаю задумываться о том, что мне придётся рассказать всё Глебу — ноги трясутся, а когда вспоминаю какая у него мать — сразу откладываю разговор в долгий ящик..

— Какой бы он не был человек, Одинцов должен знать что Машка его дочь..

— Что? — От неожиданности я вздрогнула, и отшатнулась назад, а в моих глазах отразился весь ужас, когда я увидела Одинцова. Он стоял в дверном проёме и не сводил с меня пристального взгляда синих глаз. Нас окутала звенящая тишина, из-за которой я слышала лишь грохот своего сердца.

Глава 19

Комната начинает сужаться и я вместе с ней. Ощущаю себя словно букашка которую вот-вот прихлопнут. Глеб делает уверенный шаг вперёд, но я опережаю его: подбегаю, хватаю за руку и веду на улицу — в одной футболке и штанах. Он не сопротивляется, идёт и даже руку не отпускает, — видимо ещё от шока не отошёл. Когда выходим из лифта, Глеб крепко сжав мою руку ведёт к своей машине.

Мне страшно, что сказать в своё оправдание? Поверит ли он мне? Мыслей очень много и из-за этого начинает болеть голова. Оказавшись внутри мне не хватает смелости посмотреть на него, поэтому устремляю свой взгляд на шнурочек от спортивных штанов и начинаю перебирать пальцами.

— Ну… я жду объяснений. — От его стального голоса меня начинает бить крупная дрожь

— Глеб… я — пытаюсь сказать, но он перебивает

— Ты сказала что ей три! Ты говорила что Маше три года…

— Я… я — руки дрожат, а Сердце стучит и стучит. Я чувствую это напряжение — Оно между нами, возникло необъятных размеров.

— Твою мать Полина — От его рыка я вздрагиваю, а по щеке скатываются слёзы. Глеб ударяет руками по рулю, и тяжело дышит

— Я хотела сказать — шепчу, глотая слёзы

— Когда? Когда ты собиралась сказать что у меня растёт дочь? Или что, ты решила так отомстить мне? — Я смотрю на него — он смеётся, но в глазах ни капли радости.

— Ты с ума сошёл Одинцов? Я бы никогда-никогда так не поступила, какой бы сволочью ты не был!

— Тогда скажи хоть что нибудь, что могло бы тебя оправдать! — Он ждёт, а я теряюсь в омуте его стальных глаз… Сколько бы не пыталась оттянуть время, понимаю, что разговора не избежать.

— Когда я узнала о своей беременности, я пыталась с тобой связаться, но ты был не доступен. Пришлось ехать к твоей матери. Я все рассказала и она пообещала что как только ты объявишься, то обязательно приедешь или хотя бы позвонишь… Я ждала! ждала каждый день. Даже когда родилась Маша, толика надежды теплилась в душе. — Глеб молчал вслушиваясь в каждое слово, а в моей голове возникли все воспоминания разом. Где я нашла столько сил? Как смогла преодолеть предательство, оставшись практически одна с ребенком на руках? Это все дочь — это она не давала мне умирать и опускать руки. Её смех, улыбка, глазки и ручки — всё в ней придавало мне уверенности в том, что я справлюсь..

Закончив говорить я посмотрела на Глеба. Он откидывается на спинку сидения и на несколько секунд прикрывает глаза, затем тяжело вздыхает, тянет руку к бардачку: достаёт пачку сигарет, зажигалку и выходит на улицу громко хлопнув дверью. Стоит спиной, пиная ногами снег. Я не могу видеть его лица, но понимаю что нервничает он сильно — уже вторую сигарету курит. Ждать невыносимо и я выхожу к нему. Одинцов видит как от порыва ветра я обхватываю себя руками и хмурит брови.

— Полина, зайди в машину— замёрзнешь.