🕮 Читать книгу «Тринадцатая ночь» онлайн

Сияние становилось всё ярче и разрасталось всё шире. Вынести такого света было уже невозможно — княжна зажмурилась и отвернулась в другую сторону, продолжая держать силуэт за руку, которая, на удивление, была очень тёплой.

Неожиданно громким эхом раздался ружейный выстрел. За ним последовал жуткий зловещий вопль, пробирающий до самых костей.

— Убирайся в Ад, грязное дьявольское отродье!

Глава 13. Ночь девятая

С трудом приоткрыв тяжёлые веки, Элен в тусклом свете единственной свечи увидела над собой полусгнивший деревянный потолок. Девушка чувствовала, что лежит на маленькой односпальной, но довольно мягкой кровати. Фицкларенс попыталась вспомнить, что произошло прошлой ночью, и почему она тогда потеряла сознание. И куда делся демон? Куда пропали свирепые волкособы, уже практически догнавшие свою жертву? Откуда взялся тот призрак? Что был за выстрел? И где, в конце концов, она находится?

Горло сильно пересохло, очень хотелось воды. Девушка попыталась приподняться, но во всём теле царствовала подавляющая слабость, не позволяющая княжне активно двигаться. Именно поэтому Фицкларенс сразу оставила все попытки и просто немного повернула голову на бок, как раз и увидев ту самую свечу, стоящую на таком же маленьком деревянном столике.

— Очнулась наконец-то, — тихим басом произнёс ранее неизвестный Элен голос.

Рядом с кроватью на стуле сидел мужчина, прикуривающий толстую сигарету. Зрение у княжны сейчас было немного помутневшим, но вскоре она всё же смогла разглядеть этого человека: он был довольно худощав; заметно, что далеко не молод, ведь его голову покрывали седые волосы средней длины, небрежно торчащие во все стороны; лицо обременено извилистыми морщинами, а особенно высокий лоб, изображавший нахмуренную гримасу от того, что сигарета всё никак не поджигалась. Чёрная сутана с вышивкой крестов лишь подтвердила уже возникшее предположение Фицкларенс — перед ней сидел священник.

Наконец справившись с непослушной сигаретой, мужчина положил спички на стол и перевёл взгляд на лежащую девушку, которая изучающее рассматривала его.

— Воды? — уточнил священник, догадываясь о желаниях Элен по одному только её взгляду.

После еле заметного кивка княжны он сходил за стеклянным стаканом, заполнил его прозрачной жидкостью из небольшого бочонка и снова присел к Фицкларенс, но уже немного ближе, на саму кровать.

— Давай я тебе помогу, — предложил седовласый мужчина, не дожидаясь ответа девушки и совсем немного её приподнимая. Он прислонил холодный стакан к её губам, дождался, когда та сделает пару маленьких глоточков, после чего снова аккуратно положил Элен на подушку и убрал воду на стол. — Вот, так-то лучше.

Священник снова пересел на стул, закинул ногу на ногу и начал спокойно медленно курить, смотря перед собой в пустоту и словно полностью погружаясь в какие-то свои тяжёлые мысли. Некоторое время они молчали, но вскоре тишину прервал слабый кашель княжны, вернувший мужчину в реальный мир. Потушив сигарету в пепельнице, так же располагавшейся на деревянном столике, он переключил своё внимание на Фицкларенс. Облокотившись на свои колени, священник собрал руки в замочек и наклонился немного ближе к Элен.

— Наверное, ты меня совсем не помнишь, — начал свой монолог мужчина, заметив на себе заинтересованный взгляд голубых глаз. — Меня зовут Себастьян. Я отца твоего хорошо знал, приходил к вам пару раз, ты маленькая совсем была. Сожалею, что такое произошло.

Он слегка поник, когда завёл речь о Фридрихе. Было трудно не заметить, что эти воспоминания ему даются с огромным трудом.

— Ну, дело сейчас не в этом, — решил не отходить от темы пастырь и перейти сразу к главному. — Ты ведь хочешь узнать всё о своём проклятии, верно?

Только-только мужчина собирался вновь заговорить и уже даже приоткрыл рот, как вдруг девушка тихо, хрипло, но всё же смогла его перебить:

— Расскажи мне про Викторию, — почти шёпотом взмолилась Фицкларенс, продолжая неотрывно смотреть на священника.

Этот вопрос вновь возник в голове княжны сам собой и интересовал он её сейчас, на удивление, гораздо больше, чем все остальные.

— Про Викторию?.. — слегка опешил мужчина, немного приподнимая брови вверх. По его взгляду было вполне очевидно, что он хорошо знал эту историю.

— Я часто слышу про неё. Эта женщина не даёт мне покоя, — оповестила о своих тревогах Элен, продолжая смотреть священнику в потускневшие серые глаза.

— Оно и не удивительно, — вздохнул пастырь, доставая из старого портсигара новую сигарету и проворачивая с ней тот же трюк, что и с предыдущей. Эта зажглась быстрее. — Виктория ведь твоя родственница.

Сначала Элен даже немного удивилась. Она бы могла выразить своё непонимание и замешательство в форме ошеломлённого выражения лица и новых вопросов, но девушке этого и не понадобилось. Уже заранее готовая абсолютно ко всему, Фицкларенс решила дальше молча слушать мужчину.

— Я так понимаю, родословную, которую составлял твой отец, ты уже нашла? — поинтересовался священник, посмотрев на княжну. Получив в ответ одобрительный кивок, он продолжил: — Виктория Фицкларенс — опасная, коварная, но, смею заметить, довольно привлекательная женщина. Твоя родоначальница. Её муж, граф Фицклэрнс, был очень почитаемым человеком в то время. Пятнадцатый век, самый разгар святых костров инквизиции и безжалостного сжигания на них ведьм. В общем, он заподозрил свою жену в колдовстве и чёрной магии. Виктория была сожжена собственным мужем. Только вот об этом мало кто знает — графу было стыдно признаться в пороке своей супруги перед народом, поэтому о смерти Виктории узнали далеко не сразу. Ходят слухи, что когда ведьма заживо сгорала на костре, то успела проклясть весь свой дальнейший род, чтобы не страдать в Геенне Огненной одной. Даже говорят, что теперь там, в Аду, она занимает место рядом с самим Люцифером.

— А Бальтазар? — решила задать не менее тревожащий вопрос Элен. — Он?..

— Сын Виктории, — спокойно ответил пастырь, затягиваясь тлеющей сигаретой. Маленькие искорки разгорелись и стали чуть ярче, оставляя после себя серый нарастающий пепел. — У Виктории, как стало известно гораздо позже, помимо дочери Маргарет был ещё и сын, которого никто никогда не видел. На суде граф признался, что собственными руками убил ребёнка, который, по его словам, являлся «истинным отродьем Сатаны». Тогда он не стал вдаваться в подробности, но добавил, что нисколько не жалеет о совершённом убийстве.

Элен прикрыла губы ладонью, опешив от услышанного. Демон оказался связан с ней кровными узами. Это уже говорило о многом.

— Маргарет так же была вычислена и убита инквизиторами. Её сожгли на костре в возрасте двадцати лет. После неё эту возрастную границу смогла пересечь только Эрика, твоя прабабушка. А Мэри, кстати говоря, — заметил мужчина, словно что-то вспомнив. — Полностью повторила судьбу Виктории. Как и своя далёкая предшественница, она родила дочь в тридцать четыре года, а погибла годом позднее, в тридцать пять.

— Значит и я до двадцати одного не доживу, — тихо и обречённо выдохнула Фицкларенс, уже мысленно соглашаясь со своей неминуемой участью.

— Этой ночью всё зависит от тебя,— загадочно произнёс священник, сделав последнюю крепкую затяжку и наконец вновь потушив в пепельнице очередную сигарету. — Я расскажу тебе, что нужно делать. Ты справишься.