– Кого?!
Вместо Змея «ответил» наш поединщик. Вокруг него завертелся смерч, лежащий меч нырнул внутрь закрутившего вихря, а Полоз быстро сместился к нам.
– Теперь, Андрюха, будем биться всем кагалом и в полную силу!
– Ты о чем?!
Смерч исчез, а над нами громыхнуло. Еромыхнуло так же, как в Еермании, когда прорвав заслон нашей нечисти, в этот мир пришли демоны.
– Твою мать!!! – заскулил я.
– А ты о чем?! – вопрос Карпа в мой адрес.
– Сейчас узнаешь, – я сплюнул.
– Ты опять обманула нас, Смерть!!! – проревел появившийся вместо старого поединщика новый. Громила семь-на-восемь с характерными рогами на башке.
Глава девятнадцатая. Поцелуй Смерти
– Снова ты, – в сторону Полоза рычит рогатый.
– Снова я, – улыбается Полоз.
– А это кто? – спрашиваю я.
– Один из заместителей Сатаны. Тварь, которую я не могу завалить уже более семисот лет, – поясняет Полоз. – Уж больно шустрый он.
– И ты тут, смертный! – заметил меня заместитель. – Ублюдок, которому я с удовольствием вырву сердце! Червь, который осмелился бросить вызов моему Господину! Тварь, которая…
– Ты филологический факультет не заканчивал? – перебил я рогатого.
– Что? – не понял тот.
– Ты так образно и красиво обзываешься, что создается ощущение, что образование у тебя филологическое.
Рогатый секунд тридцать недоуменно смотрел на меня, потом «ожил» и рассыпался в новых угрозах и оскорблениях. Говорил он долго и без повторов. Минут пять. Наконец выдохся и закончил:
– Я сожру твою печень, а из костей сделаю дудку!
В памяти всплыло бессмертное творение Роджера Желязны, и я ответил так же, как и его герой:
– Дудка будет хреновой, а от моего цирроза у тебя будет несварение!
Я скосил глаза в сторону Полоза, ожидая его реакции, но обнаружил, что Полоз и Шуровкин отошли на пару метров и, не обращая внимания на наш диспут, о чем-то жарко спорят.
– … и это предлагаешь мне ты?! – уловил я возмущенный возглас Змея. – Ты, иерарх православный, вообще луга попутал?!!
– А выхода другого нет! Он же сразу ляжет!
– Пусть ляжет! Он воин!
– Но ты уйдешь!
– Не первый раз!
– А что скажет твоя подруга? – не сдавался Карп.
– Она поймет.