— На вашей стороне крыла нестабилен магический фон, он более подвержен воздействию, идущему с гор. Это долго объяснять, да и подробности тебе совершенно ни к чему. В общем, так, — он сделал паузу, давая Нике в полной мере осознать серьезность происходящего, — ждем еще около двадцати минут и уходим. Я открою портал прямо в покои.
Ника никак не могла собраться с мыслями — слишком резким вышел переход от одного к другому. Еще несколько минут назад все было замечательно, а теперь на нее снова свалился ворох проблем и опасностей. Если раньше она не слишком верила в то, что в видении Миры дракон с магами говорили о ней, то теперь была вынуждена с этим согласиться. Неизвестно, откуда Эми об этом узнала, но ее уверенность была убедительной.
Как только они вышли с балкона в зал, к ним тут же подошли обеспокоенные Джолетта и Лосгар, которым Леон не смог толком ничего объяснить. Грэм кратко обрисовал ситуацию, и все согласились с тем, что эту ночь Нике лучше провести в его покоях. Хотя в зале присутствовала отличная охрана, а все пришедшие сюда аристократы были трижды проверены, дополнительно перестраховаться не мешало.
— А почему во время салюта ослабнет защитный купол? — желая немного отвлечься, поинтересовалась Ника.
— В основу фейерверка положена сильная магия, — объяснил Грэм. — Произойдет ее соприкосновение с защитой, и это, пусть и минимально, но все-таки повлияет на купол. Об этих особенностях первокурсникам будут рассказывать в следующем семестре.
— Если этот самый семестр наступит, — с грустью отозвалась Ника. — И кстати, мы еще не сдали сессию.
— Если сумеете идеально воспроизвести плетения «квивентанс», то вас вообще можно освобождать от всех экзаменов на ближайшие пять лет, — резонно заметил лорд, и, хотя его слова были шуткой, в них все же имелась и доля правды.
До того момента, пока не истекли обозначенные двадцать минут, Ника чувствовала себя как на иголках. И это было вызвано не столько опасением за саму себя, сколько реакцией окружающих. Джолетта, Эми и даже магистр Лосгар всерьез за нее переживали, и ей было неприятно от осознания того, что она снова причиняла всем проблемы.
Грэм отвел Нику в дальнюю часть зала, где было меньше всего гостей, и открыл портал. В следующее мгновение они оказались в его покоях, и Ника моментально ощутила мощную энергетику, напитавшую воздух. Пожалуй, такой защиты действительно не было больше ни в одной комнате замка. Наверное, сказалось участие элементали и то, что он приложил много сил.
— Располагайся. — Грэм небрежно кивнул на мягкий уголок. — Сейчас мне необходимо вернуться в зал и отдать последние распоряжения. Сиди и жди, скоро вернусь.
Как только он скрылся во взметнувшейся фиолетовой воронке, рядом с Никой материализовался Рик. Аура элементали несколько поблекла, из чего Ника сделала вывод, что все-таки не ошиблась — он потратил на защиту очень много сил.
— Спасибо, — поблагодарила она, присев на краешек дивана.
— Не стоит, — как всегда бесстрастно возразил дворецкий. — Я всего лишь выполняю свои обязанности. Вы голодны?
Ника отрицательно покачала головой. Хотя у нее и проснулся аппетит, есть, будучи одетой в настолько облегающее платье, было явно не лучшей идеей.
Как оказалось, элементаль спрашивал лишь из вежливости, и уже в следующее мгновение перед Никой оказался поднос с фруктами, чашка кофе и ассорти из закусок, какие на приеме разносили официанты.
Все-таки не удержавшись, Ника отломила гроздь винограда. Он был очень сочным, выращенным на лучших плантациях Порстонии. Самый настоящий деликатес среди суровой зимы.
К тому времени, как в покои вернулся Грэм, Ника успела полакомиться и душистыми яблоками, и ароматными апельсинами, которые как ничто другое навевали воспоминания о Новом годе. Она сняла туфли, с ногами забралась на диван и смотрела на пляшущий в камине огонь, разговаривая с Риком.
— Я смотрю, вы здесь не скучаете, — хмыкнул лорд, опускаясь в стоящее рядом кресло.
— Обсуждаем приготовление кутишей, — отозвалась Ника, к которой вернулся оптимистичный настрой. — Надо будет обязательно рассказать об этих блинчиках госпоже Лили.
Ника заметила, что Грэм вновь стал хмурым и сосредоточенным, и вся недавняя открытость сошла на нет. Едва уловимое тепло, возникающее между ними с Никой, скрылось под непроницаемой безразличной маской.
За окном начиналась метель, завывал ветер, а в камине трещали дрова, наполняя просторную комнату уютом и ощущением безопасности. Находясь здесь, рядом с сильнейшим магом Агавийского королевства и элементалем пятого элемента, Ника совершенно за себя не боялась. Она ни на секунду не сомневалась в том, что этой ночью ей ничего не грозит, и единственное, что вызывало тревогу, — это предстоящее затмение, мысли о котором против воли заполняли сознание. Как бы Ника ни хотела от них оградиться, это было невозможно. Дагория висела на волоске от гибели, и праздник, бал, да и вообще все веселье начинало казаться нелепым. Тридцать магов по-прежнему находились в лазарете, восстанавливаясь после случая с лавиной, и Нике стало немного совестно за собственную радость от этой ночи.
— Прекрати об этом думать, — прервал ее размышления Грэм.
Она оторвала взгляд от огня и, посмотрев на лорда, спросила:
— Давно хочу узнать — ты что, научился безболезненно читать мои мысли?
— Иногда у тебя все на лице написано.
Неожиданно в их диалог встрял Рик:
— Прошу прощения, мой лорд, но вынужден с вами не согласиться. Чувства и мысли Ники редко можно угадать, она очень хорошо умеет владеть собой.
Сказанному удивился не только Грэм, но и сама Ника. И не столько смыслу, вложенному в слова, сколько тому обстоятельству, что Рик вообще осмелился спорить со своим хозяином.
— Да, адептка Зорина, — лорд выразительно заломил бровь, и уголки его губ слегка приподнялись, — похоже, вы решили окончательно подвести моего элементаля к ломке стереотипов.
— Еще раз прошу прощения, — тут же отозвался тот, почтительно склонив голову.