И снова кое-какие ее слова совершенно бессмысленны, но это не имеет значения. Она требует, чтобы я занялся с ней сексом, и это — все, что мне нужно знать. Мой кхай мощно резонирует, упорно настаивая, чтобы я взял ее снова. И как я могу отказаться, когда она просит так сладко? Я скольжу обратно вверх по ее телу и целую ее в губы, а она начинает хныкать и цепляется за меня. Ее бедра снова приподнимаются, и поэтому я, пристроив свой член к ее складочкам, снова толкаюсь головкой сквозь ее влажность.
— О, Господи, да, — она стонет и снова сжимает в кулаках мои волосы. — Покажи мне все, на что ты способен.
Я погружаюсь внутрь, и она вопит от удовольствия. У меня закатываются от наслаждения глаза. Никакие ощущения несравнимы с теплым захватом влагалища моей пары, туго обнимающего мой член. И как только я начинаю врезаться в нее ритмичными толчками, лишь одна мысль крутится у меня в голове, снова и снова, резонируя так же сильно, как и мой кхай.
Лиз моя.
Лиз моя.
Моя пара.
Моё все.
Через какое-то время ранним утром, когда я просыпаюсь, моя щека прижата к груди Рáхоша, и я немного обслюнявила его. Упс. Я сажусь и вытираю свой рот, а затем и его обнаженную кожу, но он только сдвигается в постели и снова прижимает меня к себе.
— Мне нужно пописать, — говорю ему сонно и встаю с постели.
Я ковыляю за порог пещеры, чтобы справить свои грязные делишки — при этом «ковыляю» самое точное слово этому. Прошлой ночью меня так усердно и так часто трахали, что я удивлена, как мои ноги вообще функционируют.
Теперь я понимаю, почему Джорджи абсолютно не возражала, когда Вэктал утверждал ее своей парой. Если он хоть в чем-нибудь похож на Рáхоша, то он трахнул ее мозги к чертовой матери. Я тоже чувствую себя чертовски безмозглой, и у меня голова идет кругом. Конечно, я занималась сексом и раньше, однако секс с Рáхошем? Это как бы СЕКС заглавными буквами и маленькими сердечками, парящими вокруг него. Более потрясающего траха мне в жизни не приходилось испытывать. Всем своим телом я чувствую себя липкой и потрепанной, но из-за эндорфинов я ошарашена и довольна до чертиков.
Я беру немного снега и протираю им свои ноющие девичьи части, чтобы вымыться, а затем еще несколько очень приятных горсток пропускаю по своей липкой от пота коже, чтобы смыть его с себя. Ну а потом, зевая, возвращаюсь в пещеру.
Сейчас он проснулся, сидит среди шкур и наблюдет за мной хищным взглядом, от которого моя вошь снова начинает напевать. Понятия не имею, смогу ли я выдержать еще один раунд траха, не расплавившись в лужицу, поэтому я сажусь возле костра, крепко сжав вместе ноги, и берусь палкой размешивать угли.
— Возвращайся в постель, — говорит он и похлопывает по шкурам рядом с собой.
Мда, я абсолютно уверена, что не сон у него на уме.
— Скоро начнет светать, — говорю я. — У меня много дел на сегодня.
— Это может подождать.
— Слушай, а у тебя на удивление много энергии для парня, у которого еще на прошлой неделе было бессчетное количество сломанных костей.
Он поднимает одну свою руку, и на какое-то мгновение я уж было подумала, что он собирается применить силу. Но он лишь рассматривает ее и пожимает плечами.
— Кхай помогает нам излечиться быстрее, — он снова смотрит на меня, а потом похлопывает по шкурам. — Иди сюда. Я снова наполню тебя своим семенем.
Моя глупая вошь начинает напевать, как идиотка, однако я не обращаю на нее внимания.
— А как насчет того, что мы, ну, понимаешь, поболтаем о том, что нас ждет дальше?
Он поднимает голову и окидывает меня любопытным взглядом.
— Зачем?
В ответ я шиплю с жаром.
— Что ты хочешь сказать этим своим «зачем»? Мы же налаживаем здесь отношения!
Рáхош, сузив глаза, смотрит на меня таким образом, что мне подсказывает, он думает о том, как бы сохранить терпение, хотя на самом деле это не так.
— Не вижу ничего, что стоит обсуждать. Ты — моя пара. Ты принадлежишь мне.
Я шиплю в ответ.