— Нет, — рыдала я. — Нет, я не потеряю тебя, не могу!
Я потянулась к колу, торчащему из груди Корбина, хотела выдернуть его, но он отбросил мои руки прочь.
— Стой, — прошептал он. — Должно пройти… достаточно времени, чтобы напитать. Жизнь за жизнь…
— О чём ты говоришь? — потребовала я, смаргивая слёзы. — Что нужно напитать? Это? — Я прикоснулась к одной из извивающихся серебряных рун, и она в тот миг кольнула мой палец. — Ой! Эта хреновина укусила меня! Корбин, что, чёрт возьми, происходит?
— Это… было… необходимо. — Он покачал головой. — Не волнуйся… я… в порядке.
— Издеваешься? Ты вонзил чёртов кол в собственную грудь! Как, чёрт возьми, после этого ты можешь быть в порядке? — завопила я.
— Хорошо, — настаивал он и даже имел наглость улыбнуться мне.
— Какого..? — начала я, но сдавленный стон, донесшийся от Родерика, отвлек меня.
Я чуть не задохнулась, когда увидела, что происходит с инквизитором.
Родерик снова упал на колени, и, похоже, на этот раз ему стало совсем хреново. Его лицо, прежде бледное, превратилось в грязно-серую маску, вены вздулись по всему телу, извиваясь, как черви прямо под кожей. Я видела, как его глаза сначала покраснели, затем почернели и просто высохли — осыпались в прах. Родерик уставился на меня пустыми глазницами. Его кожа усохла — сморщилась и обвисла — а затем натянулась на черепе, и он стал напоминать чёртову мумию из фильма ужасов.
Казалось, всё его тело раскрошилось, почти мгновенно сгнило и сморщилось, словно в фильме показывали быстрый процесс распада. Когда наконец-то всё закончилось, от Родерика не осталось ничего, кроме кучки сухой шелухи на полу да копны серо-коричневых волос, торчащих из черепа, обтянутого высохшей кожей.
От страха и ужаса я не могла отвести взгляда от останков Родерика, пока не пришла в себя от тихого звука, донесшегося от Корбина.
— Корбин?
Посмотрев вниз, я увидела, что он вытягивает из груди кол, так же как это делал Родерик. Что происходит? Разве эта хреновина не должна убивать? Или же я просто не поняла, каким образом она действовала? Я смотрела на него и не верила своим глазам — чёрно-серебряный кол, который Корбин вытащил из своей груди, стал абсолютно гладким. Корбин отложил его в сторону. Серебряные руны полностью покраснели и перестали извиваться, теперь напоминая вялых, накормленных змей.
Под моим взглядом дыра от кола в груди Корбина мгновенно заросла, так же как перед этим у Родерика. А затем Корбин встал с пола и улыбнулся мне, как будто ничего не случилось. Как будто он не пытался убить себя на моих глазах минуту назад.
— Вот, видишь, дорогая? — спросил он. — Всё хорошо, я в полном порядке.
Я вздохнула и покачала головой.
— Но… как? Я не понимаю.
Корбин подмигнул мне:
— Тебе и не нужно. С Родериком покончено, только это имеет значение.
— Нет, не только это.
Я встала, проигнорировав руку, которую он протянул мне, желая помочь подняться.
— Эддисон, — начал он успокаивающе, но я подняла руку, останавливая его.
Раньше, думая, что он покончил с собой, я пришла в ужас, едва не умерла от горя. Сейчас я просто обезумела.
— Корбин, что, чёрт возьми, ты натворил? — вопила я. — Как это сработало? Как ты убил Родерика? Я хочу знать, немедленно.
Он нахмурился:
— Мне слегка помог один мой деловой партнер, вот и всё. Не волнуйся об этом.
— Но я волнуюсь, — ответила я. — Что за партнер? Ты говоришь о той странной девушке-готе с пурпурными волосами, которая выходила из твоего офиса? Я столкнулась с ней сегодня вечером. И тем не менее, кто она?
Он вздохнул:
— Просто знакомая ведьма. Её зовут Гвендолин Ляруж, и у неё есть бизнес в городе. Не волнуйся… — Он поднял руки. — Она ненавидит вампиров почти так же сильно, как и ты, дорогая. Но я сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться. И она дала мне артефакт, способный убить Родерика.