Я вздохнула:
— Да, но ты заставил меня. Не могу поверить, что позволила тебе сделать это после того, что случилось прошлой ночью. Я пообещала себе больше не оказываться в подобной ситуации.
Корбин встал рядом с кроватью. Я подвинулась, освобождая для него место.
— Самое сложное — сдержать обещания, данные себе, — прошептал он, поворачиваясь на бок, лицом ко мне. — Скажи мне, Эддисон, ты согласна нарушить ещё больше обещаний?
— Какие обещания? — Я беспокойно заерзала. Мы лежали в постели лицом друг к другу, и сейчас наш разговор весьма походил на интимный. Как бы странно это ни звучало,
— Ну, я не знаю… — Корбин замолчал, скользя длинным пальцем по моему плечу и вниз, по изящной талии, от чего я задрожала. — Возможно, обещания о том, кого ты полюбишь. Кому доверишь своё сердце.
— Корбин… — Мои плечи напряглись, я ощутила давление в глазах, сигнализирующее о начинающейся головной боли. Мы не можем говорить об этом сейчас, просто не можем.
— Эддисон, — чуть усмехнулся он, от чего мое раздражение вновь вернулось, но всё-таки я не смогла удержаться от ответной полуулыбки. — Нам не обязательно говорить об этом сейчас, если ты не хочешь, но я хочу, чтобы ты кое о чем задумалась: когда ты опустила щиты, я увидел тебя настоящую. И знаю, ты заботишься обо мне больше, чем хочешь признать.
— Это… не правда, — прошептала я. — Я не знаю тебя.
— Ты знаешь меня как никто другой веками, — прошептал он серьезно. — Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы довериться мне.
— Это не так. — Я покачала головой.
— О, да. — Он вопросительно приподнял бровь. — Если ты не доверяешь мне, то почему позволила использовать на тебе гламур? Если не доверяешь мне, то почему так сладко кончала, пока я упивался твоим маленьким нежным естеством?
От этого возбуждающего, неприличного разговора я покраснела и заёрзала, отчаянно стараясь сменить тему.
— Если говорить о том что ты использовал на мне гламур, — сказала я, отводя взгляд в сторону. — Кто та девушка, которую я видела в твоём разуме? Та с волосами, как у меня, что держала на руках ребенка и плакала?
Корбин вдруг неожиданно стал совершенно серьезным:
— Ах, она. — Он быстро сел и подтянул колени к груди. Положив одну руку на колени, посмотрел на камин в другом конце комнаты. В нём сегодня не горел огонь, лишь слабо мерцали в темноте несколько раскалённых углей. Мне показалось, что Корбин стал вдруг очень печальным.
— Да, она, — сказала я и тоже села. Теперь затронув эту тему, мне очень хотелось услышать его ответ.
Корбин вздохнул и очень надолго замолчал. И когда я уже не ожидала услышать от него эту историю, он заговорил:
— Она была моей женой, некоторое время. Мы поженились за год до того, как я переродился во тьме.
— Правда? — нахмурилась я. — Как это произошло?
— Меня обратили насильно, — мрачно ответил Корбин. — Вампирша, что сделала это, тогда путешествовала, проезжала через то место, где я раньше жил, и я ей приглянулся. Её не волновало, что у меня имелась молодая, прекрасная жена, в которую я был отчаянно влюблён. Она хотела убить Джанет, но я не позволил, ну, как не позволил, я умолял вампиршу не делать этого. На тот момент всего лишь новообращенный всё, что я мог, — это ползать перед ней на коленях и умолять. В конце концов, она согласилась сохранить Джанет жизнь.
— Так она… эта твоя госпожа… проявила сострадание? Необычно для вампира, — прошептала я.
Бросив на меня взгляд, Корбин ответил:
— Сострадание не имеет с этим ничего общего, лишь извращенное чувство юмора заставило её пощадить мою Джанет. — Он покачал головой. — Она даже позволила мне регулярно навещать жену, хотя большинство новообращенных сразу же заставляют отказываться от всего, что связывает их со старой жизнью.
— Я не понимаю, — сказала я. — Она оставила твою жену в живых и позволила тебе регулярно навещать её. Какое здесь для неё веселье?
— Ты разве не видишь? — Корбин обернулся ко мне, на его лице отражалась горечь. — Она знала, я не смогу сопротивляться желанию заняться с Джанет сексом, жажда потрахаться у перерожденных во тьме усиливается во сто крат. Моя создательница хотела посмотреть0 как я убью свою жену, «затрахаю и высосу» до смерти, как ты не давно красиво выразилась.
Я прижала руку ко рту:
— Ох, нет…
— Не нужно так смотреть на меня. Моя любовь к Джанет оказалась сильнее похоти новообращенного вампира. — Он вздохнул. — Потребовалось огромное самообладание, но я мог заниматься с ней любовью, не убивая и не калеча её при этом.
Я покачала головой: