🕮 Читать книгу «Арабская кровь» онлайн

В коридоре слышатся громкие мужские голоса, топот тяжелых ботинок, хлопанье дверей. Через минуту в палату вваливаются трое атлетически сложенных мужчин, а за ними – бледный, как стена, Муаид. Парни (никто не сомневается в их профессии) одеты в длинные черные плащи, оттопыренные под мышкой, и обуты в военные ботинки. Захваченные врасплох видом заплаканной медсестры в белом халате, сидящей на полу, они останавливаются как вкопанные, что дает время мужчине за ширмой тихо вскочить в кровать и накрыться простыней с головой.

– Сами видите, что ничего подозрительного в моей клинике нет. – Муаид обнимает поднявшуюся с пола Марысю и с удивлением смотрит ей в глаза.

– А почему она сидела на паркете? – пробует к чему-либо прицепиться здоровяк.

– Да вот умерла женщина, которая тут лежала уже много времени, – врет Марыся и не краснеет, осторожно поглядывая на кровать. – Так меня это взволновало, что закружилась голова и я потеряла равновесие.

Играет она, как опытная актриса, в отчаянии сжимая пальцы и опуская взгляд.

– Нет! Вам нельзя! – кричит девушка, закрывая проход собственным телом, потому что агент безопасности делает один шаг вперед, желая увидеть, что скрыто за ширмой.

– Мне очень жаль, но я в эту минуту являюсь махрамом этой женщины, – официальным, вполне спокойным голосом сообщает Муаид. – Семья доверила мне не только ее здоровье, но и честь. Я не позволю ее опозорить, тем более после смерти.

– Что за глупости ты мне рассказываешь! – Нахальный здоровяк прется в проход, и в эту самую минуту Самира издает неистовый горловой стон.

– Она голая! – Марыся применяет последний аргумент, который почерпнула из телевизионных сериалов. – Тяжелобольных мы раздеваем. Так лучше за ними ухаживать и легче проводить немедленную реанимацию. Не хотите же вы опозорить бедную умершую, таращась на останки старой голой женщины?

Муаид удивляется двоюродной сестре, без которой он не справился бы. Тут к стонам сестры присоединяется Хадиджа, которая, несмотря на отупляющие успокоительные препараты, прекрасно отдает себе отчет в том, насколько опасна ситуация для всех тут присутствующих. Она начинает визжать, мотая во все стороны головой, и частоту звуков, ею издаваемых, невозможно выдержать. Самира тоже повышает голос. В эту минуту обе сестры разом дают концерт, при этом дергают простыни, ворочаются на кроватях с одной стороны на другую. Мужчины поражены, потому что больные выглядят как сумасшедшие.

– Таких нужно в психушке закрывать! – Шеф группы направляется к дверям, затыкая себе уши. – Или просто посадить в клетку и дать сдохнуть. Ведь это не люди, а животные.

– Видите, господин, а мы должны за такими ухаживать, – с удовлетворением говорит уже в коридоре хозяин клиники.

– Ты не думай, что отделаешься общими фразами! – Службист больно хватает Муаида за руку. – Думаешь, что, если поводишь нас по родильному отделению и отделениям для воплей, мы поверим, что ты не скрываешь здесь никаких повстанцев? В следующий раз прочешем это гнездо оппозиции от подвалов до крыши! Счастье твое, что на сегодня мы уже заканчиваем.

Из арки они смотрят на палату, из которой доносятся крики и вопли.

– Дай им, черт возьми, какие-нибудь успокоительные порошки! – Он поворачивается и идет к лестнице.

– Проводите господ, чтобы они нашли выход.

Муаид не хочет оставлять следователей одних. Медсестра прекрасно знает, что ей нужно делать.

Когда голоса и шум в коридоре стихают, Марыся закрывает дверь и прикладывает палец к губам, успокаивая женщин. Она быстро подходит к кровати мужчины и откидывает простыню. Улыбающийся, но еще бледный от страха, он садится на койке и восклицает:

– Ты добрая! – Затем уцелевший пациент крепко притягивает девушку за шею, чтобы поцеловать. – Ты спасла мне жизнь.

– И моему двоюродному брату тоже, – добавляет Марыся и вздыхает с облегчением. – А может, и себе?

– Мириам… – Слабый хриплый голос доносится от ближайшей к двери кровати, на которой лежит измученная Самира. – Мириам, помоги мне.

Шокированная Марыся молниеносно поворачивается и видит тетку, смотрящую вполне осмысленным взглядом прямо ей в глаза. Женщина, вышедшая из комы, встает, крепко держась за поручни, и пытается идти по холодному полу палаты. Она дрожит, но, собрав волю в кулак, с помощью племянницы направляется к окну. Она обнаруживает там мужчину среднего возраста и сразу узнает в нем Махди – ее единственную большую любовь в прошлом.

– Сами! – Мужчина протягивает к ней руки, а его посеревшее от болезни и страха лицо сияет сейчас радостью. – Моя любимая Самирка!

Влюбленные падают друг другу в объятия.

Женщины из семьи Салими покидают больницу двоюродного брата, для безопасности их отвозят домой на машине «скорой помощи». Правительственные силы пока не стреляют в больницы и машины «скорой помощи». Но никогда не знаешь, что тебя ждет в будущем. Муаид с Рашидом и Махди планируют, как провести эвакуацию клиники. Доктор звонит знакомым коллегам, не поддерживающим режим. Муаид же связывается со скрывающимися и запуганными медиками из частных, закрытых уже клиник. Рашид работает сейчас уборщиком: «принеси – вынеси – подмети». Но в этом он незаменим. Хозяин больницы знает, что медлить нельзя ни минуты. Он уверен, что служащие органов безопасности вскоре появятся, причем в более мощном составе.

– Есть мысль, как надуть службистов, – говорит Муаид на быстрой ночной летучке, организованной в большой палате реабилитации на третьем этаже здания. – Поиграем с ними в кошки-мышки. Это их любимая игра.

Он едва заметно улыбается.

– Если кто-то решил покинуть Ливию, то будет лучше, если он сейчас выйдет и не узнает подробностей. Как и те, кто решил по-прежнему работать в больнице в Триполи и не хочет участвовать в рискованной эвакуации раненых. Можете идти домой, так как вам вставать завтра утром на смену. Детали я хотел бы обговорить только с посвященными в дело докторами, медсестрами и санитарами.

Выходят три доктора и десять медсестер, по большей части ливийки. Остаются в основном иностранцы. «Грустно, – думает Махди, глядя на уходящих. – Больше вступают в нашу борьбу чужие, а не свои. Хорошо, что у нас есть такие Муаиды. – Он, улыбаясь, с доверием смотрит на неустрашимого худого мужчину.

– Все ли присутствующие в палате уверены в своем решении? Все ли в душе герои? – Махди хочет поддержать и немного развеселить несколько скованное общество.