🕮 Читать книгу «Арабская кровь» онлайн

Муаид снова наполняет свой стакан.

– Я принесу что-нибудь из еды, а ты реши, что еще хочешь или можешь мне рассказать.

Марыся выходит в кухню и забивается в угол за дверью. Ей хочется выть. Она закрывает лицо руками, грызет пальцы, но больше не в состоянии сдержать слез. Они ручьем текут по ее побледневшему лицу и капают на грудь. Ничем не сдерживаемый поток течет и из ее носа тоже, попадает в раскрытый рот, а она, словно маленькая девочка, слизывает их языком и растирает по лицу. Затем она садится на корточки и старается привести себя в порядок. Руками, сжатыми в кулаки, она трет глаза. Через минуту Марыся встает, отрывает кусок бумажного полотенца, вытирает лицо, ополаскивает его холодной водой и входит с едой в зал.

– Как ты? – заботится двоюродный брат, видя ее распухшие веки и красный нос.

– О’кей. – Марыся берет стакан, опрокидывает в себя его содержимое, запивая на этот раз пепси. – Не нужно ли нам посмотреть, как там Рашид?

– Дадим ему немного времени. В таких случаях необходимо одиночество. Дорота не оставила каких-нибудь сигарет? Сегодня хороший день для того, чтобы нарушать все запреты и правила.

Молодая женщина вытягивает из кармана джинсов пачку и бросает на середину стола. Еда стынет, а брат и сестра молча сидят в комнате, которая все больше наполняется дымом.

– Что теперь? – спрашивает Марыся, чувствуя, что ей пора идти в спальню. У нее страшно кружится голова.

– Мы должны жить и тянуть свою лямку. Поможете мне с Рашидом в клинике. А когда закончится революция, обдумаем и решим, что делать дальше. У нас сейчас две сестры, Самира и Хадиджа, наши тетки, которых мы обязаны окружить заботой. Нам есть для кого жить. Будущее покажет верность принятых нами решений.

– Спокойной ночи, – говорит Марыся и встает. – До завтра.

– Да, поспи… как-то.

– Рашид, что с тобой? – обеспокоенный двоюродный брат входит в комнату парня. Тот лежит на животе, уткнувшись лицом в подушку.

– В порядке, жить буду, – отвечает он хрипло. – Не убью себя. У меня ведь есть миссия, которую я должен выполнить.

– Надеюсь, что не будешь искать пути для мести! Это плохой способ, чтобы утихла боль.

– Да, да… ты прав. Давай спать, завтра чуть свет хочу поехать и увидеть, что с матерью. Аббас просил меня перед смертью, чтобы я о ней заботился, данного ему слова я никогда не нарушу.

– Allahu azzamek[77]. – Марыся хватает Рашида за локоть и выражает ему соболезнование, грустно глядя в его опухшие и покрасневшие от слез или бессонной ночи глаза.

– Спасибо, Мириам.

Мужчина тяжело садится у стола, на котором его ждет завтрак.

– Должен дальше жить и тянуть свою лямку, – отвечает он словами Муаида и с горечью добавляет: – Хотя иногда кажется, что это не имеет смысла.

– Сейчас мы будем заботиться о наших двух больных родственницах и других несчастных в больнице, – спокойно произносит Марыся, намечая предварительный план. – Поверь мне, труд дает утешение и помогает забыть о собственных несчастьях. Могу кое-что на этот счет рассказать.

– С твоей мамой все же есть надежда, что она жива. Вы еще встретитесь, и все будет в порядке. Что касается Аббаса, моих младших братьев и сестры, то это дело окончательно закрыто.

Рашид часто моргает и шумно глотает кофе. Марыся, чувствуя себя виноватой в том, что у нее есть шанс, опускает взгляд.

– Это плохая тема для завтрака, – включается в разговор Муаид. – Таковы уж перипетии нашей судьбы. Нужно плыть по течению. Sza’a Allah, – подводит он итог, вставая и направляясь к выходу. – Я жду вас в машине. Пора ехать.

Больница уже не выглядит так, как будто идет война, а функционирует нормально, в своем привычном режиме. Сейчас нет возможности вызвать по телефону машину «скорой помощи». К зданию подъезжают частные автомобили, привозя людей, пострадавших в результате несчастного случая, женщин, собирающихся рожать, и детей с температурой, как это всегда было в Ливии. Когда на какое-то время появляется связь, есть возможность использовать больничный транспорт.

– Mudir[78], mudir Муаид! – Едва Муаид переступает порог, девушка-администратор сразу кричит ему.

– Ajfa? – спрашивает он.

– Куда вы вчера запропастились? У нас здесь была настоящая осада! Бог мой, что творилось! Начали звонить люди из осажденной Эз-Завии. Их не хотели там оставлять. Говорят, солдаты ходили по больницам и даже по домам. Вытягивали раненых из кроватей на улицу – и пуля в лоб. А если кто-то не мог двигаться, то убивали на месте на глазах докторов или жен и детей. Говорят, одну семью, которая оказала сопротивление, наемники уничтожили полностью. А маленького двухлетнего ребенка выбросили из окна третьего этажа…

Девушке даже дыхания не хватает от возмущения и ужаса.

– Это же геноцид! – выкрикивает она, потрясая кулаками. – Наши ливийские солдаты, как говорят, тоже не лучше. – В ее больших, ярко накрашенных глазах блестят слезы. – Мир встал на голову!

Прибывшие стоят перед девушкой и бесстрастно смотрят на нее.

[77] Allahu azzamek – пусть Бог помогает (араб. лив.).

[78] Mudir – начальник, директор (араб.).