🕮 Читать книгу «Арабская кровь» онлайн

В голове Хамида родился план. То, что он увидел, испугало молодого человека, но вместе с тем порадовало его сердце. У деревенской дороги стояла та самая женщина, которую он вчера видел в порту. На ней все та же цветная блузка. Сейчас уже нет сомнения, что это его Марыся. Ее распущенные светлые кудри развеваются на ветру, контрастируя с волосами всех жителей деревни.

Он останавливает машину и открывает тайник, устроенный в днище, под обивкой. А затем быстро вытягивает из него разборную снайперскую винтовку, за минуту собирает ее и бежит сломя голову по витой лесенке на башню. Оказавшись на балконе, Хамид удовлетворенно кивает: все как на ладони. Для такого хорошего оружия расстояние небольшое. Только нужно поспешить, а то наемники закончат с мужчинами и наверняка примутся за женщин, за его красивую жену. Он приставляет прицел к глазу и целится в первого живодера, который через секунду падает. Потом другой, третий.

Селяне оглядываются вокруг, не понимая, что происходит, и не видя своего спасителя. Наверняка объясняют себе, что это Аллах убирает преступников, и поочередно поднимают лица в сторону неба, бормоча слова молитвы. Одна Марыся видела автобус и знает, что у водителя или пассажира неплохое оружие. Он тоже должен быть партизаном, если занялся отстрелом солдат Каддафи.

Молодая женщина, воспользовавшись моментом, решает попрощаться с Рашидом, который сегодня стал очередной жертвой режима. Она садится на грязную утоптанную землю двора рядом с мертвым парнем и, находясь так близко, боится смотреть на то место, где раньше было его красивое улыбающееся лицо. Она осторожно берет его за холодную уже руку и невольно отмечает, что в голове у нее пустота. «Боже мой, еще не так давно этот человек был страстным любовником, веселым и беззаботным шутником, у него были планы на будущее и пылкие чувства, а сейчас что от него осталось? Ничего, бренное тело, безжизненная оболочка». Марыся переводит взгляд и смотрит на изувеченное лицо, и слезы сами льются у нее из глаз. Всхлипывая, она сгибается пополам и притрагивается лбом к плечу бывшего друга. «Хорошо, что он, по крайней мере, знал, что я ношу его ребенка и после него что-то останется, – думает она, но ее это не утешает. – Что я теперь буду делать? Как я из этого выберусь? Что будет с маленьким существом, которое я ношу под сердцем? Сколько людей еще обижу моим необдуманным и позорным поступком? Какая же я незрелая, непорядочная, сопливая, распущенная дамочка…»

– Ты жива?

Мужчина, одетый в грязно-белую короткую галабию и панталоны, в тюрбане, обвитом вокруг головы, осторожно дотрагивается до спины расстроенной девушки.

– Хамид?! – Марыся поднимает заплаканные глаза. – Ты здесь?

Женщина вскакивает на ноги и стоит, застигнутая врасплох, напротив мужа, не зная, как вести себя после всего, что она сделала.

– Иди ко мне, любимая, – зовет мужчина, распахивая объятия, и Марыся падает в них, не переводя дыхания и прижимаясь, как бедная испуганная козочка.

Они едут уже некоторое время и постоянно молчат. Оба погружены в собственные размышления и задают в душе тысячи вопросов, которые боятся произнести вслух.

– Кто был тот убитый мужчина? – не выдерживает Хамид.

– Мой двоюродный брат, сын умершей тетки Хадиджи, – сообщает Марыся бесстрастным голосом.

Снова воцаряется тишина. Саудовец напряженно думает, решая, что сейчас делать. Или ехать в Триполи, где как можно быстрее закончить взятую на себя миссию и вернуться домой, или все же ехать в Налут и передать боевикам хоть немного привезенных денег и оружие, которое находится у него в тайнике? Одно и другое рискованно, потому что во время войны, охватившей всю страну, нет в Ливии спокойных и надежных дорог. Ситуация меняется, как в калейдоскопе. Там, где сегодня играют дети и смеется молодежь, завтра может пролегать линия фронта.

Сейчас, когда рядом с ним любимая женщина, Хамид не хочет подвергать ее опасности, а наиболее опасна была бы сейчас езда ночью. Сумерки приближаются большими шагами, покрывая красивую безлюдную территорию розовой дымкой. Где они могут остановиться, кто подаст им руку помощи? Должен ли он звонить Хасану или лучше воздержаться от неприятного разговора? Хамид знает одно: они должны как можно быстрее скрыться. Попасться как к одной, так и к другой стороне конфликта нельзя: это могло бы закончиться для них трагически. Он сворачивает с асфальтированной дороги и по утрамбованной грунтовке медленно направляется через свободную территорию к еще более обширному безлюдью. Когда на горизонте замаячили большие военные ангары, Марыся начинает паниковать.

– Что ты делаешь? Куда едешь? – спрашивает она озабоченно. – Ты на чьей стороне?

– На этой, разумеется, – успокаивает ее муж, останавливает автобус, становится на ступеньку и прикладывает к глазам профессиональный бинокль. Он не видит никакого движения. – Именно тут я провел первую ночь, когда приплыл в Ливию, – поясняет он и показывает пальцем на отдаленную постройку. – В реалии этой страны меня посвящал твой очень милый родственник Рахман.

– Он тоже мертв.

– Видел. Что за бандиты эти наемники!

– Его убили свои, – сообщает Марыся с горечью. – Соплеменники.

– Почему? Ведь я видел собственными глазами, что он пользовался среди них огромным авторитетом.

– Так уж складывается здесь. По крайней мере так стало во время этой паршивой братоубийственной войны. Достаточно какого-то разговора, незначительного недоразумения, неверного толкования – и ты в мгновение ока из друга или брата становишься врагом, которого нужно убить. Ни в чем и ни в ком нельзя быть уверенным.

– Мне кажется, что тут достаточно спокойно, значит, проведем здесь ночь, – принимает решение мужчина. – Ничего лучшего мне не приходит в голову. Во всяком случае, в эту минуту.

Хамид медленно движется, и вскоре они подъезжают к известному домику. Паркуются за ним, со стороны просторной пустоши. Белая машина сливается с цветом барака и светло-бежевым песком, который окружает безлюдные склады.

– У нас будут очень неплохие условия, есть даже ванная с душем, но спать я предложил бы тебе в автобусе. Я видел в доме множество пауков, больших тараканов, а под полом – крыс.

– Ну, так это прекрасные условия!

Впервые с момента встречи Марыся улыбается. Она берет маленький рюкзачок и направляется к умывальнику. Она чувствует, как одежда прилипает к телу и от нее исходит отвратительный запах. В конце концов, все последние сутки она, словно мышь, страшно потела от страха. Из душа льется по-летнему приятная вода, и женщина стоит под струями, стараясь смыть с себя грязь и ужасы войны. Она намыливает тело и неохотно проводит рукой по чуть заметно округлившемуся животику.

«Хамида не удастся обмануть, он чересчур хорошо знает мое тело, – приходит она к выводу. – Да и, в конце концов, разве можно лгать ему, когда дело касается такой важной, ключевой проблемы, последствия которой будут с нами до конца жизни? – размышляет Марыся. – Но, с другой стороны, как я расскажу ему правду? – Она иронично улыбается самой себе. «Любимый муж, я сорвалась с супружеской цепи и пустилась с первым встречным парнем во все тяжкие». Ну конечно! «И что ты скажешь на это, любимый? – ведет она внутренний циничный диалог. – Посочувствуй мне, я потеряла любовника, такой хороший треугольник могли бы создать…» Слезы отчаяния появляются в ее янтарных глазах. «Будешь ли ты добрым папочкой моему ублюдку?» – продолжает она мысленный разговор с мужем. Она приникает грудью к стене, и струи воды стекают по ее худой спине. Молодая женщина плачет уже не по поводу страшной смерти Рашида и своей проклятой судьбы, а потому, что позорно изменила такому доброму и порядочному человеку, как ее супруг. Именно сейчас она особенно сильно ощущает бремя своей вины. У нее постоянно перед глазами его лицо, излучающее грусть, неуверенность и горечь.

Она смотрит на большого, цвета зрелого финика таракана длиной в четыре сантиметра и с торчащими вверх усами. Он взбирается на большой палец ее стопы, и Марыся замирает с мыслью, что она меньше испытывает отвращения к тараканам, чем к себе. Снаружи наступают сумерки. Внутрь ванной комнаты через маленькое оконце под потолком попадает очень мало света. С перекрытия грустно свисает изолированный провод с разбитой лампочкой на конце.

– Ничего не случилось? – Хамид осторожно стучит в незакрытую дверь, а задумавшаяся Марыся испуганно подскакивает от звука его голоса. Большой тараканище тут же смывается в канализационную трубу. – Ты жива?

Мужчина входит внутрь. Он уже без своей вонючей, давно не стиранной галабии и панталон. На нем короткие шорты «Найк» и эластичная майка. «Где были мои глаза? – задает себе Марыся риторический вопрос. Ее муж убийственно красив даже в спортивной одежде. – Что меня привлекло в этом Рашиде?!» Она поворачивается к супругу, скромно кладет одну руку поперек груди, другую вдоль живота, желая закрыть хотя бы часть своего нагого тела.