Он знает, что Самира едва жива. Бессонная ночь, нервы с утра и досмотр подозрительных повстанцев дают себя знать. Несмотря на принятые порошки, у нее немилосердно болит голова. Женщина по-прежнему дрожит всем телом, боится потерять сознание.
– Им не нужен комфорт, – поясняет он, понимая, что больница переполнена.
– Вы можете немного отдохнуть в нашем крыле, – неуверенно произносит доктор. – Когда-то мы планировали открыть там отделение физиотерапии, но денег не дали, поэтому получился просто склад.
– А там есть какие-нибудь кровати и кондиционер? – выпытывает обеспокоенный Махди.
– Нужно бы проверить, кондишена точно нет.
– Мне не нужно отдыхать, я вообще не устала, – отказывается Марыся от такого предложения.
– Мы, возможно, просто посидим в машине или… на крыше и посмотрим на город. – Рашид медленно отходит от шока и уже вникает в ситуацию.
– В таком случае для одной женщины найдется место у меня в кабинете, хорошо? – Доктор берет под руку слабую Самиру. – Извините, но так уж есть. Молодые пусть лучше идут на крышу и несут караульную службу. Получите бинокль и наш один-единственный телефон со спутниковой связью. Храните его как зеницу ока. Когда Хасан позвонит, то бегом ко мне сказать об этом, о’кей?
– Хасан Назим, друг нашей семьи? – Марыся даже подскакивает от такого известия.
– Собственной персоной, – смеется аль-Джарири. – Разве не он внес вас в список? Душа человек, прекрасный организатор и гениальный военный. Это же, собственно, Хасан спас нашу революцию, упал нам, как с неба! – радостно восклицает он, а прибывшие уже знают, что так решил Аллах, протянув руку его любимому сыну.
– Супер! Хоть чем-то поможем и побудем на свежем воздухе, – довольно говорит Рашид. Рожденный действовать, он задыхается в четырех стенах.
– Только не высовывайтесь чересчур, чтобы вам кто-то лоб не прострелил. – Медик грозит указательным пальцем. – На самом деле ни в одном, ни в другом войске не найдешь снайпера, но бывают случаи. Припаркуйте машину сбоку и догоняйте нас. Кабинет у меня на третьем этаже. Мы, Махди, может, сделаем небольшой совместный обход с консультациями? Думаю все же, это безопаснее и разумнее, чем с ходу становиться к операционному столу, а? – озорно улыбается он. – А то придется завозить в порт кое-кого со скальпелем в животе.
Марыся забирает из машины рюкзак и пакет с едой. Рашид – вещи Самиры и Махди.
– Устроим себе пикник на крыше? – уже расслабившись, весело спрашивает молодая женщина. – Почему ты такой злюка?
– Я не поплыву, – сообщает ей мужчина и отворачивается. – Я никогда не буду прицепом и не намерен быть пятым колесом у телеги!
– Что ты выдумываешь?!
– А что? Ничего такого, одни глупости! – Мужчина вдруг останавливается и, повернувшись к женщине, смотрит ей прямо в глаза. Он взбешен и едва сдерживает себя. – Поплывем в Катар, да? Прекрасно. Оттуда всего один шаг до твоего дома в Эр-Рияде. Прекрасно! – выкрикивает он с издевкой. – И поедем вместе, чтобы поздороваться с твоим мужем.
Затем, меняя голос и кривляясь, молодой человек разыгрывает небольшой спектакль:
– А кто этот мужчина? – спросит хозяин.
– Никто, вернее, мой любовник. Но не беспокойся, любовный треугольник сейчас в моде. Особенно в Саудовской Аравии.
С этими словами Рашид вваливается в кабинет врача, вырывает у него из рук бинокль и телефон и бежит дальше, на террасу.
– Мы можем остановиться у мамы. – Марыся едва дышит, стараясь догнать Рашида. – Я уверена, что она будет там раньше меня.
– Жена саудовца, мусульманка, бросает мужа, берет развод и живет под одной крышей со своим любовником в Саудовской Аравии. Супер, какая прекрасная мысль! – мужчина истерически смеется. – Не только себя – всю свою семью хочешь подвергнуть опасности?!
– Но…
– Разумеется, Самира права, что называет тебя наивным ребенком! – перебивает он ее с выражением презрения на лице.
У Марыси слезы собираются в глазах и через мгновение ручьем текут по лицу.
– Как ты несправедлив! – всхлипывает она.
– А ты глупая! Тебя замуруют за измену супругу. Мне отрежут голову. А твоих близких, как иноверцев, всего лишь бросят в тюрьму как минимум на пять лет и дадут двести ударов кнутом. Живешь в стране ваххабитов, уж не знаю как долго, и все еще не знаешь, что там по-прежнему царит закон шариата, притом в наиболее ортодоксальной форме. Они подписывают все международные конвенции, но всегда с припиской мелким почерком в самом конце: если это не противоречит мусульманским законам.
Молодые вбегают на крышу больницы – большую территорию, окруженную метровой стеной. Марысе перехотелось есть и вообще ничего не хочется. Она бросает пакет и багаж в замусоренный угол пристроенной террасы и садится рядом с Рашидом, поджав под себя ноги.
– Значит, для тебя наша связь была только временным капризом, приключением, – говорит она, вытирая пальцами заложенный нос.