– Да-да, – сказал он. – Этого вполне достаточно. В подробности вдаваться не будем. Когда последний раз вы видели свою жену живой?
– Я… я видел ее внизу.
– Внизу?
– Да. Когда мы вышли из гостиной. Я сразу поднялся наверх, а остальные все еще разговаривали в холле.
– И супругу вы после этого не видели? А разве она перед сном не пожелала вам спокойной ночи?
– Когда она вошла в комнату, я уже спал.
– Но она пришла всего через несколько минут после вас, – заметил инспектор и посмотрел на хозяина дома.
Тот кивнул.
– Нет, Мейбель не появлялась где-то с полчаса, – твердо сказал Джерард Эннесли.
Инспектор взглянул на миссис Грехэм:
– Мадам, а к вам мисс Эннесли случайно не заходила? Ну, чтобы просто поболтать?
Мистеру Саттерсвейту показалось – а может, так оно и было на самом деле, – что вопрос полицейского поставил пожилую женщину в тупик.
– Нет-нет, – выдержав паузу, со свойственным ей спокойствием ответила миссис Грехэм. – Как только я вошла в комнату, то закрыла за собой дверь и легла в постель.
– Так вы, сэр, утверждаете, что мгновенно заснули и ничего не слышали? – вновь обратился инспектор к мужу покойной. – Дверь между вашими комнатами была открыта. Не так ли?
– Да, кажется, она была открыта. Но Мейбель могла попасть в свою комнату и из коридора.
– Если даже и так, то все равно раздавались бы какие-нибудь звуки. Например, скрип двери, стук каблуков…
– Нет, ни того ни другого он не слышал, – не в силах больше молчать, заявил мистер Саттерсвейт.
Все удивленно уставились на него. Пожилой мужчина стушевался и даже покраснел:
– Извините, инспектор, что помешал. Но вы идете по ложному пути. Дело в том, что миссис Эннесли не покончила с собой – ее убили. И в этом я абсолютно уверен.
Наступило молчание, которое немного погодя прервал инспектор Уинкфилд:
– Сэр, почему вы так решили?
– Интуиция. Она меня еще не подводила.
– Здесь одной интуиции мало. Для такого заявления должно быть более веское основание.
Основание у мистера Саттерсвейта имелось. То было послание, переданное ему мистером Харли Кином. Но мог ли он на него сослаться? Конечно нет. Мистер Саттерсвейт начал усиленно искать оправдание и вспомнил…
– Вчера вечером я разговаривал с миссис Эннесли. Она сказала мне, что очень счастлива. Да-да, так и сказала: «Я очень счастлива». Тогда она совсем не походила на человека, помышляющего о самоубийстве. Она вернулась в гостиную за гитарой, чтобы рано утром в спешке не забыть ее. Этот факт также свидетельствует о том, что о самоубийстве она не помышляла.
– Да, пожалуй, вы правы, – согласился инспектор и повернулся к Дэвиду Кили: – Так она забрала свою гитару?
– Кажется, да, – рассеянно произнес хозяин дома. – Да-да, я вспомнил, что, когда Мейбель шла вверх по лестнице, гитара была в ее руке. Это я хорошо помню, потому что ждал, когда миссис Эннесли поднимется на второй этаж. Только после этого я и погасил внизу свет.
– О боже! – испуганно воскликнула Мадж. – Но гитара же здесь. – Девушка указала на лежавшую на столе гавайскую гитару.
– Это странно, – произнес инспектор и позвонил, вызывая прислугу.
В комнату вошел дворецкий. Инспектор попросил его позвать прислугу, которая этим утром убиралась в гостиной. Горничная подтвердила, что сегодня музыкальный инструмент Мейбель Эннесли лежал в гостиной и что она даже смахивала с него пыль.