– Как вы сюда попали?
Скарлетт резко обернулась. В тусклом дрожащем свете холодного коридора появилась та самая красногубая девушка, которая не сводила глаз с Хулиана, пока вела лодку к «Стеклянной змее».
– Я ищу своего спутника. Я видела, как он сюда спустился…
– Здесь никого нет. Вам нельзя…
Раздался чей-то крик – обжигающий, точно яркое пламя. Тихий голос рассудка напомнил Скарлетт, что все это – только игра, обман. Но вопль прозвучал в высшей степени правдоподобно, а красногубая девушка как будто и в самом деле испугалась. Скарлетт незамедлительно вспомнила о бумаге, которую подписала кровью, и о женщине, которая, по слухам, погибла во время одной из прошлых игр.
– Что это было?
– Уходите!
Девушка схватила Скарлетт за руку и потащила к лестнице. В эту секунду подземелье потряс новый крик. Фонари мигнули, и в их свете закружились песчинки, осыпавшиеся со стен. Скарлетт увидела – на долю секунды, зато вполне явственно – связанную женщину в сером платье. Ту самую, которую выволокли из лавки, когда они с Хулианом проплывали мимо. Тогда лодочница Джован сказала, будто все это – спектакль, но здесь, в подземном дворце, не было ни зрителей, ни слушателей, не считая самой Скарлетт.
– Что они с ней делают? – произнесла Скарлетт, пытаясь высвободиться, но красногубая девушка оказалась сильной: неслучайно прошлой ночью она с такой легкостью гнала лодку по водам канала.
– Прекратите сопротивляться. Войдете в это подземелье – лишитесь рассудка, как эта несчастная. Мы не делаем ей ничего плохого, а лишь пытаемся не допустить, чтобы она причинила вред сама себе. – Девушка толкнула Скарлетт в последний раз, и та, упав на колени, вновь оказалась у подножия лестницы. – Своего друга вы здесь не найдете. Здесь вас ожидает только безумие.
Эти слова прервал другой крик – мужской.
– Кто?..
Прежде чем Скарлетт успела договорить, песчаная дверь захлопнулась, скрыв от нее и ветвящийся коридор, и красногубую девушку, и вопли. Но даже когда она поднялась из подземного замка на свет, эхо услышанных криков не улетучилось из ее головы, как влага не испаряется с земли в пасмурный день.
«Тот мужчина, который кричал, не Хулиан, – успокаивала себя Скарлетт, садясь в лодку, чтобы вернуться в гостиницу. – Если все это игра, то безумие как будто сыграно чересчур убедительно. А если та женщина в сером платье и вправду сошла с ума, то отчего? Или она только актриса? В таком случае тот, кто увидит разыгранную ею сцену и поверит ей, может лишиться рассудка по-настоящему».
Скарлетт подумала о сестре. Вдруг Телла сейчас тоже кричала где-нибудь, связанная по рукам и ногам? Нет! От таких мыслей и в самом деле немудрено обезуметь. Легендо, конечно же, предоставил в распоряжение Донателлы роскошные апартаменты, где она, окруженная слугами, угощалась клубникой в розовом сиропе. Разве Хулиан не говорил об удивительном гостеприимстве магистра?
Скарлетт надеялась, что мнимый жених ждет ее в «Стеклянной змее». При встрече он посмеется над тем, как долго она просидела в шелковом шатре прорицателя, после чего по ошибке пошла за каким-то незнакомым молодым человеком. Вероятно, Хулиан просто устал ее ждать и отправился в обратный путь один. А там, в подземелье, она оставила не его. Кричал какой-то другой темноволосый юноша, который и привел ее в тот сад. Предсказание Найджела тоже было всего лишь уловкой. Приближаясь к гостинице, Скарлетт убедила себя в этом. Почти.
В таверне «Стеклянной змеи» царило еще большее оживление. В воздухе пахло смехом, хвастовством и подслащенным пивом. За столами теснились растрепанные женщины и раскрасневшиеся мужчины. Одни похвалялись находками, другие жаловались на невезение. К своему удовольствию, Скарлетт услышала, как седоволосая дама, которую она встретила в комнате Теллы, рассказывала о том, что позволила себя одурачить мошеннику, продававшему дверные ручки – якобы волшебные:
– Мы купили одну, приладили ее к той двери, но, войдя, не нашли ничего нового.
– Все это просто игра, – заметил мужчина с черной бородой. – Никакой магии здесь нет.
– О, я бы так не сказала…
Желая побольше узнать о странном мире Караваля, где ей так трудно было отличать действительность от вымысла, Скарлетт охотно продолжила бы подслушивать, но внезапно ее взгляд упал на молодого человека, сидевшего в углу. Буйная темная шевелюра. Сильные плечи. Уверенная поза. Хулиан!
От облегчения у Скарлетт закружилась голова. Значит, с ним все в порядке! Никто его не мучил! Судя по виду, ее спутник был спокоен и вполне доволен жизнью. Лица его Скарлетт не видела, но по наклону головы могла догадаться: Хулиан флиртует с девицей, сидящей рядом. На смену облегчению мгновенно пришло иное чувство. Раз ей самой из-за их мнимой помолвки нельзя было даже разговаривать с другими мужчинами, то пускай и ее самозванец-жених не строит глазки какой-то кукле из бара. Тем более что эта кукла… и точно, была та самая беременная блондинка, похитившая вещи Теллы! Только на сей раз без живота: лиф платья туго облегал внезапно постройневшую талию.
Тихо закипая от гнева, Скарлетт подошла и положила руку Хулиану на плечо:
– Дорогой, с кем это ты?..
Он обернулся, и она остолбенела, не закончив фразы. Молодой человек был одет во все черное! Ну как она могла его не узнать?!
– О, простите! Я приняла вас за…
– За своего жениха? – произнес он таким тоном, словно намекал на что-то грязное.
– Данте…
– Так ты помнишь, как меня зовут? Выходит, тебя интересует не только моя постель?
Эти слова были произнесены настолько громко, что постояльцы, сидевшие за соседними столами, устремили на Скарлетт взгляды, выражающие самые разнообразные чувства: от гадливости до вожделения. Какой-то мужчина облизнул губы, юнцы принялись обмениваться непристойными жестами. Блондинка фыркнула: