— Именно об этом я думала, когда мы шли к ректору, — улыбнулась я ему, — он спрашивал меня о практике с Раяном. И предупредил, что место практики рядом с Эллориэсэлем, так что это может быть опасно для нас обоих. Особенно для тебя…
Я пересказала ему все услышанное от ректора, а потом, помявшись, все-таки задала вопрос:
— Кэл, а насчет отречения, если не секрет…
Он прервал меня:
— Родная, ну какие у меня от тебя могут быть секреты! Знаешь, ректор и прав, и неправ одновременно. Род… Для меня это предки, которыми я горжусь и восхищаюсь. Поэтому мы не отрекаемся от рода, это род отрекается от нас, не желая иметь ничего общего с теми, кто стремится идти своей дорогой. Порой я думаю, что живи основатели древних родов сейчас, они тоже стали бы каллэ'риэ! А насчет опасности… Мне это привычно, так что не о чем переживать!
— Ну и отлично, — улыбнулась я ему.
После визита к ректору Дианер присмирел. Его неприязнь к нам была весьма ощутима, но прямой приказ ректора не давал ему возможности для маневра, так что все, что он мог сделать — максимально игнорировать нас. Впрочем, нас это вполне устраивало: практиковались мы самостоятельно, а материала на лекциях вполне хватало для понимания того, как плести заклинания. Зато остальные преподаватели, словно пытаясь извиниться за него, уделяли нам все больше внимания. Как-то раз я задала магистру Валине вопрос:
— Магистр, скажите, ведь боевые группы были и раньше, так почему наша звезда явилась такой проблемой для всех?
Тари Валина мягко улыбнулась:
— Видите ли, нари Алиэн, только в звезде силы складываются таким необычным способом, только в звезде лучи могут использовать все стихии, доступные хоть одному из них… Так что неудивительно, что мы все так в вас заинтересованы! А на шестом курсе у вас появится новый, очень нужный вам предмет — комбинаторика стихий, которая позволит вам использовать одновременно две-три стихии. Например, часть из вас сможет держать Воздушный кокон, в то время как другие — атаковать Огнем. Жду не дождусь, уж очень интересно посмотреть, что у вас получится!
Шло время, как-то незаметно закончилась зима: снег сошел буквально за седмицу, в парке пахло влажной землей и талой водой. Проблемы отошли на второй план, сейчас у меня было все, чего я могла желать: любимый и друзья рядом, интереснейшая учеба, искренняя симпатия и поддержка парней факультета… Все казалось радужным до того момента, когда Нерту пришло известие…
Сидя за ужином, мы весело переговаривались, вспоминая шуточку Дарса над парой особенно занудных бытовиков, когда в столовую вошел тар Гаррод, чуть не заставив всех нас подавиться: ни разу никто из преподавателей не появлялся здесь! Декан был мрачнее тучи, так что мы обеспокоенно переглянулись, пытаясь понять, что натворили. Подойдя к Нерту, он что-то негромко сказал тому. Нерт посмотрел на него с тревогой, поднялся и вышел следом за магистром.
Его не было минут десять, и все это время мы сидели как на иголках. Когда же Нерт снова вошел в столовую, я чуть не охнула: казалось, за эти минуты он постарел на пару десятков лет, даже огненно-рыжие волосы его словно потускнели. Сев за стол, он некоторое время не шевелился и ничего не говорил. Дойл налил отвара и буквально втиснул стакан в его руку. Нерт сглотнул, залпом выпил отвар и произнес каким-то тусклым, ломким голосом:
— Моей семьи больше нет, осталась только младшая сестра. Мама, отец, две сестры погибли…
— Как?! — вопрос вырвался у нескольких одновременно.
Нерт поднял голову, в мертвых глазах начало разгораться пламя ненависти:
— Твари. В наших местах никогда не бывало прорывов, так что и патрули боевиков к нам не добирались. Поэтому столько людей погибло, — он не выдержал и глухо застонал.
— Слушайте, давайте уйдем отсюда, — тихо сказала я, — горе лучше переживать среди своих, а не на виду у любопытной толпы.
Нерт кивнул и поднялся, пошатнувшись. Дарс поддержал его и подтвердил:
— И правда, пойдем к нам.
Мы вышли из столовой, сопровождаемые любопытными взглядами студентов других факультетов, в полном молчании дошли до общежития и поднялись на третий этаж. Зайдя в комнату, Нерт буквально упал в кресло и опустил голову на скрещенные руки. Парни беспомощно переглянулись, я вздохнула и подошла к Нерту, погладив его по плечу:
— Нерт, не держи горе в себе! Плачь, ругайся, только не молчи!
Он взглянул на меня снизу вверх и снова опустил голову, вдруг содрогнувшись в молчаливом, каком-то страшном рыдании. Ребята отводили глаза, а я просто стояла рядом и гладила его по голове, точно ребенка. Наконец он поднял глаза и тихо произнес:
— Спасибо тебе, Лин! Спасибо вам всем за то, что вы есть…
— Нерт, тебе нужна какая-нибудь помощь? — спросил Кэл.
Тот сглотнул и произнес:
— Я сам еще толком не понимаю. Тар Гаррод сказал, что прорыв произошел буквально рядом с нашим поместьем, твари убили всех в имении и деревне рядом с ним, всех, кроме моей младшей сестренки Мэли. Хотя и их проредили изрядно! Когда прибыли маги, спасать было уже некого, так что они уничтожили оставшихся тварей — троих из дюжины прорвавшихся — и сожгли трупы людей… Мэли выжила чудом: она играла с деревенскими ребятишками в прятки и спряталась в погребе…
— Сколько ей? — задала вопрос Сигни.
— Одиннадцать. Боги, и что мне теперь делать? У нас не осталось никого из родных, имение сожжено…
— Где она сейчас? — Рейн внимательно посмотрел на Нерта.