Ну же, ребята.
Я согласна на полицию, честное слово. Поэтому, не надо вам приезжать.
Подумаешь, наследили. Я уверена, вы работали в перчатках, поэтому вам ничего не грозит. Я уверена…
Звук? Точно, дверь открылась.
Шаги, уверенные, тяжелые. Тот кто вошел или хозяин дома, или знает, что никого здесь нет.
Ну, скажите хоть слово! Ну, же!
И словно они услышали мою горячую просьбу, в комнате зазвучали слова:
– Что наверху?
– Четыре трупа.
– Контрольные?
– Обижаешь. Не потребовались. Мои ребята сработали чисто.
– Хорошо. Забираем сначала этого, потом тех, что наверху.
– Понял, Владислав Григорьевич.
– Трепло. Понял он. Бери за ноги, я за руки. В мешок, в ковер и на улицу.
– Понял.
Так, шуршащий звук, молния. Это тот самый мешок?
Влажный чмокающий звук, это еще что за фигня?!
А вот этот звук я знаю. Когда ковер не самого лучшего качества скатывают, он ломается, и возникает вот такой звук.
Шаги. Ушли!
У меня не больше трех минут. Их двое, они не должны привлекать внимания. И без этого стащат вниз пять ковров. Уверена, у них фургончик с надписью «химчистка». Неброско и не запоминается. Обслуживающий персонал наши люди воспринимают как пустое место. Если никому не наступят на ногу и не обматерят, их не увидят, даже когда они пройдут рядом.
Ноги, ножки, разминайтесь, скорее.
Так, к двери. Застыть. И даже не дышать. Мне нужно дождаться, когда они уберут один труп сверху, затем подняться в ту квартиру и сделать чудовищную вещь. Подменить труп – собой.
Это меня они должны будут в черном пакете и ковре вынести в свою машину.
Если у меня сегодня день неудачный, меня убьют сразу же. Если удача будет ко мне благосклонна, я покину эту квартиру и этот дом.
Ну, же, удача, миленькая. Побудь сейчас со мной. Ты мне очень нужна. Очень-очень!
Шаги. Мимо! Вверх.
Тихо скрипнула дверь квартиры. Приглядываться некогда. Вот они трупы в пластиковых мешках. А вот и подходящий шкаф. И шаги. Прячемся!
Шаги, шаги. Голоса. Я не вслушивалась в происходящее, я сосредоточилась на том, чтобы себя не выдать.
Снова хлопнула дверь. Они унесли отсюда уже второй труп. А теперь очень быстро, забыв о брезгливости, о том, что я не могу думать от страха. Быстрее. Я буду бояться, когда буду в безопасности. Я буду рыдать в голос, оплакивая себя, а потом строить планы. Пока я должна остаться в живых.
Поэтому молнию вниз, труп в шкаф, сама на его место.