🕮 Читать книгу «Системный Кузнец II» онлайн

Подошёл к своему тайнику за старой огромной коробкой под верстаком и отодвинул её. В холодной расщелине нащупал мешок — тот был на месте, что принесло облегчение. Развязав его, отсчитал на текущие расходы пятьдесят пять монет, оставив в тайнике ровно шестьсот. Холодная тяжесть медяков легла в карман.

Вышел из кузни, заперев тяжёлую дверь — пора возвращаться в свой склеп. Влажный воздух ударил в лицо, беззвёздное небо нависало над деревней как чёрноё одеяло. Сил осталось мало — встреча с Орианом вытянула все резервы, но работа в кузне, несмотря на усталость, зарядила. Я шёл домой со горьковато-приятным чувством.

И вдруг резко остановился.

Идиот.

Тихо рассмеялся, запрокинув голову — смех вышел беззвучным.

Я оставил ведро в кузне.

Быстро вернувшись, забрал единственную посудину, а также вспомнив, что закончился трут, взял немного про запас. Теперь, не раздумывая, направился вверх по склону, к колодцу. Теперь шёл иначе — не просто шёл, а слушал. Каждый скрип ветки, каждый далёкий собачий лай, каждый шорох за спиной заставлял напрягаться. Озирался, вглядываясь в густые тени между домами, пытаясь уловить движение, которого там, скорее всего, и не было.

Было абсолютно тихо и безлюдно, лишь когда проходил мимо таверны, из-за её двери вырвался пьяный гомон. Пятно мутного света от окна лежало на грязной дороге, и в нём плясали грубые тени.

Набрав полное ведро ледяной воды, поплёлся к лачуге, стараясь ступать как можно тише. Дома первым делом разжёг очаг. Дрова, что затащил сюда перед уходом, успели немного просохнуть и занялись быстро, наполнив лачугу теплом. Я перекусил остатками еды от Гуннара: твёрдой печёной картошкой и жёсткой солониной.

После еды наконец-то занялся тем, о чём мечтал все эти дни. Полностью раздевшись, встал посреди хижины и начал методично обливаться ледяной водой из ведра. Вода смывала многодневную грязь, копоть и въевшийся пот, стекая на земляной пол чёрными ручьями. Кожа горела от холода, но это было ни с чем не сравнимое ощущение чистоты.

Оставшейся водой застирал свою единственную сменную одежду и развесил сушиться на вбитых в стену гвоздях, прямо над очагом. Стало зябко — огненная Ци, истощённая после использования навыка и лихорадки, не спасала теперь от пронизывающей сырости. Завернувшись в колючее одеяло, сел у огня и начал дышать — просто вдыхать его тепло и Огненную Ци, пытаясь восполнить потерянные запасы.

Пока сидел так, погружённый в медитативное состояние, мысли начали упорядочиваться, выстраиваясь в чёткий план.

Взгляд упал на дыры в соломенной крыше, сквозь которые виднелось беззвёздное небо. Затем — на сырой земляной пол, покрытый редкими клочками грязной соломы.

Первое, нужно привести в порядок — жилище. Залатать крышу, законопатить щели в стенах, а главное — построить нормальную лежанку. Спать на земле, постоянно почёсываясь от впивающихся в кожу соломинок, было невыносимо — с этим можно обратиться к Свену. Может, кто-то из его подмастерьев возьмётся за такую простую работу? Этим нужно заняться прямо завтра.

Второе — безопасность. С завтрашнего дня нужно внимательно следить за окружением. Как в шпионских фильмах из прошлой жизни постоянно проверять, не приставили ли ко мне «хвост». Каждая тень и каждый случайный прохожий теперь под подозрением.

Третье — Ориан. Нужно зайти к нему и чётко дать понять, чтобы не смел просить плату у Гуннара. Если вздумает — я расскажу кузнецу всё. И надеялся, что после этого больше никогда не придётся видеть его змеиное лицо.

Четвёртое — моя сталь в слитках. Здесь зло и хитро улыбнулся, глядя в огонь — необходимо заглянуть к Боргу. Пусть этот мерзкий старик ответит за тот заказ, что я честно отработал. От мысли, что придётся снова разговаривать с ним, стало противно на душе, но вопросы нужно решать.

И пятое — главное — ковать, ковать и ещё раз ковать. Закончить новые мехи, выковать нормальные инструменты, а затем — приступить к оружию. Только через мастерство лежит путь к силе и независимости.

С этими мыслями плотнее завернулся в одеяло. Устроившись на колючей соломе, ещё долго ворочался, почёсываясь от впивающихся в кожу стеблей. Но в какой-то момент тело, измученное до предела, сдалось, и я погрузился в сон.

Глава 21

Проснулся не от привычного крика петуха, а от грохота деревянных ворота Оплота. Со стороны частокола доносились грубые и требовательные крики — слов разобрать невозможно, но их настойчивый тон сразу не понравился — было в них что-то чужеродное и металлическое.

Я открыл глаза и замер, лёжа во тьме своей лачуги, прислушиваясь. Послышался долгий скрип — массивные створки нехотя отворялись. Было хорошо слышно, ведь моя нора находилась у самой границы поселения.

Внутри ещё царил предрассветный мрак. Тело, на удивление, чувствовало себя отдохнувшим и бодрым — видимо, действие искусственно вызванной лихорадки прошло окончательно. Присел на соломенной лежанке, потирая глаза и тут же начиная прокручивать в голове дневной план.

В потьмах оглядел своё убогое убранство. На гвозде, вбитом в стену, висела одежда, рядом — дырявая сменка. Вряд ли стоило надеяться, что постиранное за ночь высохнет в этой сырости. Воды в ведре тоже не осталось — значит, каши не сварить — придётся доесть чёрствый кусок хлеба, который дал Гуннар — им точно не насытишься перед тяжёлым днём в кузне.

Снова разозлился на себя за эту бытовую неустроенность. События неслись с такой скоростью, что просто не было времени заняться обустройством собственной жизни.

Поднявшись с лежанки, сделал несколько приседаний и отжиманий, просто чтобы разогнать кровь и разогреть тело. Тем временем мужские голоса со стороны ворот всё усиливались, заставляя замирать и прислушиваться. Было в этих звуках что-то неприятное — что-то, нарушающее привычный уклад деревни. Невольно захотелось пойти туда и посмотреть, что происходит.

Быстро нацепил штаны, потрогал постиранную рубаху — та была холодной и сырой. Ладно, обязательно сегодня найду пару часов, чтобы решить хотя бы первостепенные бытовые вопросы. Вздохнув, взял с гвоздя грязную, пропахшую потом и дымом рубаху и накинул на себя, натянул на ноги стоптанные башмаки — вот и при параде. Готов к новому дню, который уже начинался с тревоги.

Со стороны главной улицы послышался звук, которого здесь почти никогда не бывало ранним утром — ритмичный топот множества копыт по влажной земле и ржание. Не одна лошадь, а пять, шесть… нет, больше, как мне показалось. Странно, насколько я знал — торговые караваны никогда не приходят так рано.

Схватил со своего каменного стола остатки вчерашнего хлеба и, запихивая в рот на ходу, выскользнул на холодный, почти осенний воздух. Сегодня было особенно промозгло, ведь руки, едва я вышел из лачуги, заметно озябли.

Направился в сторону главной улицы, к источнику звуков, которые уже успели разбудить всю деревню. Свернув на узкую тропинку, пробрался к забору, отделявшему задворки от центральной дороги. Сквозь щели в плетне увидел их.