— Сильно ударил он вас, — спешу поправить его слова. — Только крепкий вы больно оказались, Серафим Степанович. Не смог он сильно вам навредить.
— Вот же гад! — рычит врач, поднимаясь на ноги. — Кто хоть таков-то? Убег ведь, наверное?
— Да нет, не убег, — хмыкаю я, понимая, что остается мне только себе все лавры забирать. — Он пока на вас отвлекся, я ему по голове и ударила. Вон, лежит, еле дышит.
А Кадир действительно лежит и не шевелится. Хотя, мне показалось, что Аглая толком ничего плохого ему не сделала. Только ударила.
— Жив хоть? — усмехается Серафим Степанович. Врач подходит к мужчине и проверяет дыхание. — Жив, голубчик, — усмехается он. — Вы, Анастасия Павловна, не перестаете меня удивлять! И операции вы проводить горазды и постоять за себя способны…
— Если бы не вы, я бы точно не справилась, — предпочитаю снизить градус личной ответственности. — Вы ведь от Кадира меня закрыли. Если бы не вы, я бы ни за что не спаслась.
— Что там, закрыл, — отмахивается Серафим Степанович. — Сам прохлопал момент, да завалился среди комнаты. Что ж, я не понимаю, что ли? Да, впрочем, это не важно. Важно, что живы все и здоровы остались.
— Это точно, — слышу шорох снаружи и с опаской оглядываюсь на дверь. — А это еще кого принесло?
В следующее мгновение дверь открывается и в дом заглядывает мужчина. Солдат.
— Прошу нас простить великодушно. Задержались, — сходу заявляет он. — Патруль к месту службы прибыл!
— Так опоздали вы, голубчики, — хмыкает Серафим Степанович. — Вон, княжна до вас с преступником управилась.
— Так мы же это, по долгу службы задержались, — спешит оправдаться солдат.
— Его величество прибыл, построить всех велел, — подсказывает второй солдат, из интереса так же сунувшийся в дверь.
— Его величество? — задумчиво переспрашивает Серафим Степанович. — Неужто сам император к нам пожаловал?
— Еще как пожаловал, — докладывает солдат. — Так пожаловал, что устали в строю стоять.
— Когда от вас наказ пришел, было уже обрадовались, что освободят нас от построения, да только не вышло, — добавляет второй. — Его императорскому величеству ничто не наказ!..
— Оно и понятно, что не наказ, — хмурится врач. — А мы тут едва головы не сложили…
— Думаю, что никакой патруль мне уже не нужен, — дождавшись паузы в разговоре, вставляю и я свои три копейки. — Вы лучше преступника заберите, да закройте его так, чтобы не выбрался.
— И то верно! — соглашается Серафим Степанович. — Права Анастасия Павловна. Коли пришли, так хоть дело полезное сделайте.
— Это мы мигом! — улыбается солдат и, не ожидая дальнейших указаний, проходит к Кадиру. — Тяжелый гад! А ну-ка Ванька, ступай сюда! Помогать будешь!
— Да иду я! — второй солдат так же входит в дом. — Неужто в самом деле такой и тяжелый?
— Да что же я врать что ли буду? Сам попробуй. Отъелся браток на казенных харчах!..
— Ну ничего, за решеткой посидит, быстро похудеет. Если вообще голову сохранить сумеет…
Солдаты поднимают Кадира с пола и выносят из дома. И, судя по их кряхтению, ноша у них действительно оказывается тяжелой.
— Не слабо вы его приложили, Анастасия Павловна, — смотря им вслед, усмехается Серафим Степанович. — Никак очухаться не может…
— Так я ведь легонечко, — решаю, что лучше перевести все на веселый лад. Но сама прекрасно понимаю, что Аглая не обошлась без каких-то хитростей. Иначе Кадир так долго без сознания вряд ли пролежал бы.
Но и утверждать, что все дело в магии, я не могу.
— Буду знать, что вашего легонечко лучше опасаться, — смеется врач. — Что же, думаю, что я здесь тоже теперь лишним буду. Опасность ведь миновала. А я спать хочу, с ног валюсь. Да и голова еще не прошла…
— Конечно, ступайте, Серафим Степанович! Я тут сама как-нибудь управлюсь.
— Не замерзнете? Ночи-то уже холодные…