— Простите меня, просто я хотела… — снова пытаюсь что-то объяснить, но Серафим Степанович не позволяет мне это сделать:
— Вы, Анастасия Павловна, не оправдываться должны, а работать идти. А то у меня же третья сестра к ряду с тифом слегла. Некому скоро станет раны лечить.
— Спасибо вам, Серафим Степанович! — радуюсь его осознанности. — А дневник… я его рядом держать буду, да так, чтобы помехой мне не был.
— А то, может, на сохранение ко мне в кабинет положите, — неожиданно предлагает врач. — Все сохраннее будет, чем бросать, где попало.
— Спасибо, но я видеть его хочу. Спокойнее так будет. А то не дай Господь, еще рука дрогнет от тревоги, все ли в порядке.
— Ну, раз так, то берите его с собой, — кивает мужчина. — Только смотрите, чтобы он сам помехой не стал…
— Не станет, Серафим Степанович! Это я вам обещаю! — улыбаюсь и направляюсь к палате.
Удивительно, но мне очень повезло с повстречавшимися людьми. И я очень надеюсь, что везение мое на этом не закончится. Ведь сейчас мне, как никогда, нужны друзья.
Глава 45 Плохая новость
— Это ж надо, из-за такой мелочи жизнью рисковать, — Марфа Ивановна уже не в первый раз повторяет свое мнение. Хотя я уже сказала ей, что для меня этот дневник представляет особую ценность.
— Марфа Ивановна, я ведь не чьей-то жизнью рисковала, а своей собственной, — произношу, не отвлекаясь от обработки раны.
К счастью, управляться с магией получается все лучше и теперь я умудряюсь точечно останавливать кровотечения или заживлять особо поврежденные участки тканей. И при этом не вызываю никаких подозрений.
— Анастасия Павловна, жизнь-то, конечно, ваша, но вы только подумайте, сколько жизней можно спасти этими золотыми руками! — переиначивает девушка. — Смотрю на то, как вы работаете и нарадоваться не могу. Даже не верится, что это на самом деле возможно.
— Если делается, значит, возможно, — улыбаюсь я. — Все, здесь готово. Марфа Ивановна, закончите с перевязкой, а я к следующему пациенту пойду.
Закончив обрабатывать рану, беру дневник и направляюсь к следующей кровати. Предпочитаю постоянно держать его в поле зрения и не отходить ни на мгновение. Мало ли что может случиться.
Пока Марфа Ивановна перевязывает солдата, приступаю к очередной небольшой операции. Слова Серафима Степановича я восприняла, как разрешение к действию, но особо наглеть не хочу. Ведь помимо него и Марфы Ивановны здесь хватает людей. И каждый из них может доложить о моем неподобающем поведении.
— И все же мне это кажется самым настоящим чудом, — не успокаивается девушка. — Мне вот, дайте в руки инструмент, так я не так разрежу. Это ведь знать надо!
— Всему можно научиться, — не нравится мне ее упоминание о чуде. Так ведь и до магии не далеко. — Вы, Марфа Ивановна, не думайте, что чудеса нам помочь способны. Вера, это, конечно, дело важное. Но когда дело доходит до чего-то жизненно важного, в первую очередь нужно надеяться на знания и навык.
— Да я же не о чем-то невозможном говорю, — девушка заканчивает с перевязкой и подходит ко мне. — Я скорее об удаче. Взять, к примеру, хотя бы, ваш дневник. Это ж какая удача, что вор обронил его и не заметил? Самое настоящее чудо!
— Действительно, без удачи здесь не обошлось, — уже начинаю жалеть, что рассказала ей все в подробностях.
Не думала, что теперь моя история будет звучать во всеуслышанье. Впрочем, возможно тогда незнакомец задумается, прежде чем снова лезть ко мне? Может испугается, решив, что теперь может попасться тем, кто заинтересовался моей историей?
— А я, между прочим, в это время тоже удачу испытать решила, — произносит Марфа Ивановна, чуть краснее. — Подошла я к нашему Серафиму Степановичу, да намек ему дала, что больно интересен он мне.
— Действительно? — даже прекращаю работу и перевожу на нее взгляд. — И что же он вам ответил?
— Ничего не ответил. Только улыбнулся так многозначно и кивнул, — пожимает плечами девушка. — Вот теперь и думаю хожу, что же все это значило. То ли принял мой интерес, то ли не понял ничего…
— Может быть он просто вежливым решил оставаться? Намек понял, но согласиться не смог, вот и ответил, как получилось, — лично мне такой вариант кажется самым правдоподобным.
— И что же мне теперь, сидеть и ждать, подойдет или нет? — охает Марфа Ивановна. — Так ведь и война закончиться успеет!
— До конца войны, говорят, долго еще, — подсказываю ей услышанное в лагере. — А коли не подойдет он к вам, Марфа Ивановна, так может оно и лучше? Может так оно и надобно?
— Да разве ж счастье так строится? — фыркает девушка. А мне ее желание совсем непонятным кажется.
— Счастье-то за счет чужого несчастья строить не хорошо, — напоминаю ей о том, что Серафим Степанович, если верить слухам, вообще-то женат.
— Да будет вам, Анастасия Павловна! Я же…