🕮 Читать книгу «Фронтовой дневник княжны-попаданки» онлайн

— Да разве ж кто спрашивает? — хмыкает солдат. — Коли Владимир Георгиевич на фронт поехал, знать к победе пойдем, — добавляет он и принимается наполнять следующий котелок.

Но лично мне хотелось бы, чтобы победа обошлась без князя Тукачева. Я бы предпочла, чтобы он сейчас находился здесь, со мной.

Но кажется, что вероятнее мне самой попасть к нему. Тем более, что наша переправа уже начинается.

Глава 21 Другой берег

На другой берег нас переправляют группами. Несмотря на то, что берег уже полностью освобожден от турецких солдат, все равно остается риск. Течение в этих местах сильное, а плоты не очень устойчивые. Нет смысла их перегружать.

Я, вместе с сестрой Аглаей и Марфой Ивановной, оказываюсь в одной из первых очередей. Не знаю, намеренно так выходит или это чистая случайность. Скорее всего первое потому, как Серафим Степанович наказывал нам сразу к делу приступать.

А дел на том берегу нам предстоит немало.

— Говорят, что на этот раз не в палатах лечить будем. Госпиталь целый для нас приготовили, — радуется Марфа Ивановна, рассматривая бликующую водную рябь.

— Откуда слух-то такой? — сестра Аглая не разделяет радость девушки. Она с грустью смотрит на берег, который мы только недавно покинули и только вздыхает.

— Так известно же ж, — хмыкает Марфа Ивановна. — Серафим Степанович сегодня утром обмолвился. Да и прежде не раз об этом говаривал.

— Надеюсь, что это действительно будет так, — вздыхает Аглая. — Надоело уже в палатах жить, мочи уже нет.

— Уверена, что именно так все и будет, — поддерживаю девушек и с удовольствием наблюдаю, как наш плот подходит к берегу.

Радость от того, что можно наконец ступить на твердую землю наполняет меня. Я всегда относилась к воде с опаской и даже научившись в молодости плавать, предпочитала ее избегать. Возможно, это что-то из психотравм детства, но что именно я не помню. Да и не важно это. Важно лишь что воды вскоре подо мной не будет.

На берегу нас встречают с радостью. Солдаты и офицеры помогают доставать поклажи. Они шутят и смеются, но все же за всем этим весельем чувствуется, что линия фронта совсем рядом.

— Что же вы, красавицы, забыли-то здесь? — один из офицеров, немолодой и с густой растительностью на лице, наблюдает за происходящим со стороны.

Видно, что статусом он превосходит всех присутствующих, а его осанка указывает на благородное происхождение. Наверное, тоже князь какой-то или что-то типа того.

— Так мы же за Родину, ваше высочество! За императора! — не теряется Марфа Ивановна. — Солдатиков-то должен кто-то лечить. Так почему бы не мы?

— Оно и похвально, что за Родину! — кивает мужчина. — Сейчас соберут вас всех и покажут, где теперь императору служить будете.

Смотрю на офицера и понимаю, что вовсе не обычный это офицер. Передо мной ни мало ни много, самый настоящий член императорской семьи — брат императора, Николай Николаевич!

Проходим дальше, а я все не верю своим глазам и оглядываюсь на его высочество. Не верю, что на самом деле это он. И только тычок в бок от Марфы Ивановны приводит меня в чувства.

— Понравился вам великий князь, Анастасия Павловна? — усмехается она. — Да оно и понятно. Кому же он может не понравиться? Да вот только высоко сидит орел, не достать нам до него.

— Что? Нет! Я даже и не думала ни о чем таком, — спешу оправдать свой интерес. — Просто впервые такого великого человека вживую вижу.

— Вас послушать, так вы будто вовсе не из Санкт-Петербурга будете, — качает головой девушка.

— А я его высочество тоже впервые вижу, — поддерживает меня Аглая. — Его императорское величество к нам заглядывали, а его высочество — никогда.

— Ничего, еще не раз заглянет, — смеется Марфа Ивановна. — Его высочество ведь страсть как любит солдат своих поддерживать. Говорят, подарками их задаривает, чтобы поправлялись скорее.

— Им бы не подарки нужны, а лекарства хорошие, да бинты с салфетками постирильнее, — не понимаю я такого подхода великого князя. — А что это за мужчина рядом с ним ходит? Вроде на нашего не похож…

Только сейчас я замечаю, что к Николаю Николаевичу подходит молодой мужчина, лет двадцати пяти. Его черные кудрявые волосы и смуглая кожа выдают в нем представителя другой страны. Вот только какой?

— Говорят, что это представитель знати из Турции, — шепчет Марфа Ивановна. — Прежде он переехал в нашу столицу, чтобы учиться. Да у нас и остался.

— Враг, стало быть, — делает вывод Аглая.

— Не враг вовсе, — не соглашается Марфа. — Слышала, что он нашу политику поддерживает. Сам вызвался с армией идти да в бою себя проявил. Вот теперь здесь и вертится.