🕮 Читать книгу «Фронтовой дневник княжны-попаданки» онлайн

— Так мы ведь про них, про миленьких только и думаем, — исправляется за сестру Марфа. — Так ведь, девоньки?

— Так, — в один голос заявляют Ивановны, да и мы с Аглаей присоединяемся. Правда ведь о раненых говорили.

— Ай! — отмахивается Серафим Степанович. — Собирайтесь, да в палаты идите. Нам раненых нужно к транспортировке подготовить. Не сможем с собой их тащить, нужно до города отправлять.

Мужчина выходит и в палатке тут же повисает тишина. Его визит произвел на всех неизгладимое впечатление. Но самое главное: теперь совершенно непонятно, к чему нужно готовиться. Впрочем, наверное, оно сейчас никому не понятно.

Несколько помедлив, выхожу на улицу вслед за врачом. Но стоит только мне выйти, замираю от неожиданности.

Вместо большого палаточного городка, наблюдаю большое вытоптанное поле. За ночь армия сумела свернуться и теперь лишь последние ряды солдат виднеются вдалеке. Но вскоре и они скроются от нас за холмом.

Реку отсюда не видно и не видно, как идет сражение. Но судя по щелчкам да грохоту, доносящимся со стороны реки, до конца еще далеко.

— Идут! — чей-то крик отвлекает меня от мыслей, и я начинаю всматриваться в горизонт.

Вскоре на самом деле замечаю медленно приближающуюся колонну. И понимаю, что впереди предстоит очень много работы.

Глава 9 Князь Тукачев

— Миленькие, мои! Хорошенькие! Да что же такое случилось-то? — Марфа Ивановна бегает между неустанно поступающими раненными и хватается за голову.

Она в шоке. Да и многие вокруг в шоке. Насколько успеваю понять, большая часть сестер милосердия не имели не малейшего понимания, что такое война и с чем можно столкнуться на фронте. Они были обычными домашними барышнями, мечтающими о романтике и стремящимися реализовать привитое им с детства чувство долга. А сейчас… с головой окунаются в суровую правду реальности.

— Что с ним? Нога? Перелом? Займитесь кровью, дальше поможем позже, — холодно и уверенно руковожу я. Моего опыта хватает для того, чтобы сохранять холодную голову даже в окружении такого количества раненных. Хотя, честно признаться, даже мне несколько не по себе. — А этот? Дайте посмотреть! В операционную, быстро! Времени почти не осталось!

Солдат за солдатом, распределяю раненых по срочности оказания помощи и тяжести ранений. Не позволяю себе проявлять эмоции. Даже когда шансов на спасение нет. Особенно когда шансов на спасение нет.

— Да что же вы его так тащите? У него же колотая рана живота! А ну-ка положили! — даю очередное указание и поворачиваюсь к следующему раненному, но замечаю молодого серьезного мужчину в мундире офицера.

Вопреки большинству офицеров, он коротко стрижен и начисто выбрит. Стоит ровно и смотрит над всеми, даже несмотря на свой средний рост. Чувствуется, что несмотря молодость, по своему опыту он способен сравниться со многими пожилыми офицерами, а по способностям может и превзойти их.

Вот только в больнице для меня не существует ни чинов, ни званий. Существуют лишь болезни и методы их лечения. А здесь, своего рода больница. Просто полевая.

— А у вас что такое? — указываю на его руку. — Дайте посмотреть!

— Всего лишь царапина, — отвечает, гордо смотря на меня. — Лучше уделите внимание солдатам.

— Я вашего мнения не спрашивала, — тянусь к его руке, но он отдергивает ее.

— Здесь есть те, кому помощь нужна больше, чем мне! — резко отворачивается и уходит.

Была бы я в больнице, вызвала бы охрану, или санитаров. Скрутили бы его и на стол уложили. Вот только здесь правят законы войны. Здесь командуют офицеры, а не профессионалы. Тем более, заточенные в молодые и красивые тела.

Вот только никакие правила не способны отменить последствия, которыми может обернуться ранение.

— Кто это такой? — заметив проходящую мимо сестру Аглаю, спрашиваю я.

Не знаю, смогу ли я найти офицера во всем этом количестве раненых, но оставлять его руку без внимания нельзя. Наверняка в рану попала грязь и закончиться это может очень плохо.

— Это-то? — Аглая смотрит на уходящего мужчину с восхищением. Похоже, что он действительно не простой офицер, а очень даже известный. — Это же князь Тукачев. Владимир Георгиевич. Неужто не знаете его?

— Знаю, — на всякий случай говорю то, что от меня ожидают услышать. — Только не узнала его. Прежде вживую не видела…

— А я один раз видела, — мечтательно заявляет Аглая. — К нам в храм тогда его величество со свитой заезжал. Владимир Георгиевич краше всех был. Да и сейчас выделяется. А на поле боя, говорят, самый что ни на есть командир!

— Командир-то ваш жить похоже не хочет, — хмыкаю, совершенно не разделяя ее восторга. Князь хоть и невероятно красив и, возможно, знает толк в военном деле, но похоже, что не очень-то умен. — Рана-то вон какая. А он лечить ее не собирается.

— Господь таких людей хранить да оберегать должен, — крестится Аглая. — За таким любой солдат пойдет. Разве ж может такой от обычной раны пасть?