Подумать тольк, шесть лет назад я бы отдала ему все лишь за одну улыбку. А теперь он был совершенно чужим для меня. Более того, я и видеть его не желала.
Все это время, пока я молча разглядывала мужчину, он не сводил с меня явно заинтересованного взгляда. Привычный лед его глаз треснул, и на самой их глубине заплясали живые голубые искорки.
Надо же… Оказывается, он может смотреть и так? Грудь обожгло горечью.
— Я тоже не ожидала вас встретить здесь, нор. Иначе просто не пришла бы, — ответила я.
Черная бровь мужчины взлетела вверх, а губы изогнулись в усмешке.
— Вы недолюбливаете меня, — он даже не спрашивал, а утверждал. — Чем же я разгневал будущую верховную жрицу?
Кажется, наш небольшой разговор приносил ему удовольствие. Искорки в его глазах разгорелись только сильнее. И кажется, его совершенно не смущало, что нас слушала вся таверна. Уже через пару часов на каждом углу будет твердить, что к легиону мужчин «борющихся с моей засухой» присоединился и сам будущим император!
Я кинула на него острый взгляд, нахлобучила на голову капюшон и отрезала:
— Я не должна перед вами отчитываться. Помолитесь Прародителю и быть может узнаете ответ, — и затем, развернувшись, я пошла к двери, но уже у самого порога не смогла не добавить: — Если вы вообще знаете, как это делается.
По пути сменив мужскую одежду на мантию, припасенную в заброшенном доме, я направилась в храм.
Конечно, бывший муженек любезно предоставил мне роскошную комнату во дворце, но я предпочитала жить при святой обители. Там я чувствовала себя намного лучше и контролировать тьму было куда легче.
Едва я вошла в двери храма, как на меня тут же обратились взгляды всех присутствующих. Редкие прихожане поспешили склониться в поясном поклоне, а жрецы в пурпурных мантиях поприветствовали меня уважительными кивками.
Я улыбнулась им в ответ, но не успела сделать и нескольких шагов, как услышала тихий женский голос:
— Светлейшая Айрэн…
Повернувшись, я увидела хорошо одетую немолодую дралью, которая неуверенно комкала подол своего платья, не смея поднять на меня глаз.
— Вы что-то хотели? — спросила я ее.
Она бросила на меня короткий взгляд и снова опустила голову.
— Мы знаем, что вы приехали в столицу ради коронации нора Цевернеш. Но… Мы… Быть может, вы споете в нашем храме? Дочка моя уже третий год болеет, все никак не можем ее вылечить, а у знакомого драйла все никак дите не родится.
По идее, чем выше рангом были жрицы, тем реже они вели обычные службы в храме. Например, верховный жрец ни разу не пел за последние три года. Да, и Вейяр меня часто ругал, за то что я одаривала милостью Прародителя всех, кого ни попадая.
Но у меня было другое мнение на этот счет. Сама я до сих пор помнила тот день, когда я нечаянно призвала гаольфа в храме. Это ощущение просвятья и радости, настигающее тебя через все преграды и боль — высший подарок, который только мог подарить мне Прародитель в тот момент.
Узнай я шесть лет назад, какой силой обладала, и поспешила бы оставить ее только для себя. Но сейчас мне было совершенно ясно, что истинная мощь — в дарении. Чем больше я отдавала, тем больше мне приходило. Поэтому когда у меня выдавалось свободное время, я охотно пела в самых разных храмах. Мне грело душу, что мое песнопение с другими жрецами могло помочь кому-то решить их проблемы. И ведь в конце концов, на эти службы не ходили всем миром. Приходили только те, кто отчаянно нуждался и цеплялся за последнюю надежду. А не помочь таким драйла или норам — это уже не «сохранение порядка», а настоящая жестокость.
— Конечно, я спрошу у жрецов о днях служб и сообщу им, когда буду присутствовать. Потом вы сможете увидеть объявление на двери храма, — улыбнулась я ей.
Горьковатый запах разжигаемых благовоний привычно заполз через ноздри в легкие и уютно устроился в груди. Храм для меня был самым настоящим домом. Любой храм. Еще ни в одном месте я не чувствовала такого душевного покоя. Здесь моя «пустота» наполнялась светом без каких-либо усилий с моей стороны.
— Спасибо! Спасибо! — склонилась в поклоне женщина, а вслед за ней меня стали благодарить и остальные прихожане.
— Поблагодарите потом, когда ваша дочка выздоровеет, а у вашего знакомого родится малыш, — ответила я, и все еще сохраняя на губах улыбку, свернула к боковой двери, которая вела на винтовую лестницу.
Быстро взбежав по ступенькам, я поднялась на последний этаж, на котором была дверь всего в одну комнату — мою спальню.
И конечно же, там меня уже ждал мой гаольф.
Он, как обычно, сидел у окна, высунув в оконную раму свою огромную морду, а его рога уперлись в стену, не давая ему просунуть голову целиком. В какой-то степени он был похож на огромного кота и даже имел некоторые схожие повадки. Только вот в отличие от обычного домашнего котика, у моего питомца были огромные клыки, которые угрожающе торчали даже из закрытой пасти, а голову венчали витые рога.
«Сама говорила, что не хочешь в столицу. А в итоге, убежала в город, едва мы вошли в храм», — в голосе монстра, который прозвучал у меня в голове, сквозила явная обида.
— Хотела выпить без лишних взглядов, — ответила я ему, сбрасывая с плеч свою пурпурную мантию и падая на кровать. — Я встретила Алериса.