🕮 Читать книгу «Мое смертельное счастье» онлайн

Было ужасно неловко и в то же время пикантно. И вообще…

Закусив губу и стараясь отрешиться от происходящего, я предпочла считать секунды, но взгляд нет-нет да и останавливался на его руках и на его плечах. Скользил по мокрой груди с темными кудряшками волос, затем невольно продолжал движение вниз, неосознанно любовался рельефным животом и…

Нервно сглотнула, увидев, что желания бродят не во мне одной. Причем он этого нисколько не скрывал, иронично улыбнувшись, когда я дернулась и испуганно посмотрела ему в глаза.

– Не поверишь, я не импотент, и вид голой девушки меня возбуждает. Но насилие не мой принцип.

«Не понимаю…»

– Хочешь, чтобы я настоял и взял инициативу в свои руки?

Наверное, мои глаза были абсолютно круглыми, потому что он бережно, одну за другой убрал мои ноги со своих плеч и подался ближе, при этом начав намыливать мой живот и бока, но делая это настолько эротично, что я моментально покрылась мурашками и едва не выгнулась вслед за его рукой.

Что он делает…

– Получаю удовольствие. Максимально доступное и невероятно терпкое… – Подавшись еще ближе, он оперся рукой справа от моего плеча, но так и не перестал водить по моему телу пенной губкой, иногда касаясь кожи и пальцами. – Классический секс далеко не единственный источник получения наслаждения, поверь.

Нервно улыбнувшись, я дернула плечом. А ведь он прав. Сейчас, выведенная из равновесия и перевозбужденная, я могла признаться прежде всего самой себе, что нуждалась во встряске подобного плана. Мне нужны эмоции. Необходимы. Много. Разных. Сильных. И он мне их давал. Наверняка он был очень опытен в подобном вопросе и знал, как в максимально короткие сроки достичь желаемого…

– Верно. – Губка очутилась на внутренней поверхности бедра и медленно начала свой путь наверх. – Ну так как, Анна? Мне настоять или закончим шокотерапию?

– На… – сглотнув, отрицательно мотнула головой. – Нет. Нет!

– И к чему же мне прислушаться? – хрипло прошептав прямо в губы, Кирилл провел кончиком носа по моей щеке, а потом прикусил мне мочку уха и продолжал шептать, тогда как я едва сдерживала дрожь и стон: – Что мне слушать, девочка? Твои эмоции или твои слова? А ведь они так разнятся… Что из них правда, а что ложь?

– Не надо. Пожалуйста…

Да, он был прав. Тело хотело, тело очень хотело. Оно так истосковалось по ласке, теплу и нежности… Но разум понимал, что это обманка. Разум хотел любви, Кирилл же мог дать только секс.

– Да, ты права. – Беззаботно отстранившись, демон беспечно пожал плечами, а затем и вовсе встал, при этом подняв и меня. Начал старательно смывать пену, объясняя: – Некоторым хватает и секса, многие никогда не познают истинной любви, находя заменители. Фальшивые, всего лишь похожие… иногда очень похожие. Страсть очень часто принимают за любовь. Любовь же на вкус абсолютно иная. Как и нежность. Как и искреннее, незамутненное счастье. Голову мыть будем?

«Что?»

– Ладно, не будем. Ты же мыла ее перед ужином, верно? Верно, – разговаривая сам с собой и отвечая на свои же вопросы, демон в три секунды вымылся сам, выключил воду и, шагнув из кабины, отправился за полотенцами.

Себе взял среднего размера и, тремя скупыми движениями пройдясь им по телу, обернул вокруг бедер. Меня завернул в большое и еще одно накинул на промокшие под душем волосы. Я же в это время стояла в ступоре, даже не пытаясь сделать что-либо сама. Судя по всему, он уже все распланировал, и мое участие сводилось лишь к моему присутствию.

– Не обязательно. Если хочешь, можем поговорить. Как ты относишься к живописи в стиле романтизма? Мне кажется, стремление художников к свободе, раскованному выражению эмоций, богатству образов было в первую очередь связано с тем, что они решили отвергнуть аристократизм. Наверняка ты знаешь, что этот стиль зародился во Франции на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков. Революция сменялась революцией, чернь требовала прав и свободы, и, естественно, это отразилось и в живописи… Ты меня слушаешь?

Нет. Я не слушала. Точнее, слушала и обалдевала. Какая живопись? Какая, к чертям, Франция? Меня только что раздели, вымыли, перевозбудили, затем кинули, попутно объяснив, что действительно хотели со мной переспать, но можно и отложить. А теперь мы будем разговаривать о живописи?

Он привел меня в спальню, усадил на кровать, а сам отправился к комоду и вынул из верхнего ящика фен.

– Не хочешь?

– А можно выпить?

– Нет.

– Почему?

– В моем доме нет алкоголя.

– Вообще? – Это удивило еще больше.

«Вот прям совсем-совсем нет? И даже красного сухого? И даже водки?»

– Ты не пьешь водку.