Надеюсь, отправленные DHL-ом в Красноярск приветственные подарки немного помогут улучшить впечатление будущей родни обо мне. Да, кто-то несомненно будет нашептывать «подкупает», но они же должны понимать, что я — китаец, и всего лишь демонстрирую будущим теще и тестю свое уважение и положение в обществе. Положение, которое скоро со мной разделит Катя, несмотря ни на какие старания бабушки Кинглинг.
Не получается старушку переубедить. Ладно бы вид делала ради «сохранения лица», но я же вижу — Катя ей не нравится и едва ли когда-то понравится. Хорошо, что жить мне не с бабушкой — она в ближайшие дни осядет с Пекинской квартире, с прадедушкой Ван Ксу и нанятой для него сиделкой: бабушка твердо намерена пожить оставшиеся годы для себя, и я в этом ее только поддерживаю. Жаль «поддержка» у нас получается односторонняя. Но понять, как и всегда, можно — старший Хуэй это одно, а «бедная» девушка из чужой страны — другое.
А еще мои ближние закупились французским «мерчом», причем мой «подавальщик полотенец» Гуай Бо умудрился выделиться, без задней мысли постебавшись над сыром с плесенью:
— Смотрите, нас пытаются отравить!
Тренер Ло с покровительственной улыбкой его успокоил, но отведать благородного Рокфора Гуай Бо все равно не решился. А так-то нормальный сыр, «соточку» евро за кило стоит.
Спасибо мастерству наших пилотов — самолет дважды пытался сесть, но чудовищной силы ветер этому мешал вплоть до третьей, успешной попытки. За иллюминаторами к этому моменту стемнело, с неба хлестал ливень, холодный ветер забирался под одежду, и от всего этого складывалось ощущение, будто мы попали куда-то на изнанку бытия. К счастью, временно приютивший нас с целью довезти до здания аэропорта микроавтобус был хорошо отоплен, не дав мне окончательно продрогнуть, а мутные в струях дождя, ярко светящиеся постройки напомнили о том, что мы все ещё на Земле.
— В горле не першит? Насморк? Голова не кружится? — разразился в пути чередой вопросов тренер Ло.
Голова немного кружится, но это скорее всего от перенапряжения приобретенной памяти. Остальное…
— Нормально, просто знобит немного, — ответил я. — Ерунда, сейчас в ванне полежу и к завтрашней тренировке буду как новенький.
— Одно слово доктора — и мы снимем тебя с турнира, — пригрозил Ло Канг.
— Чем больше думаешь о том, что именно сейчас болеть нельзя, тем выше вероятность слечь в лихорадку, — суеверно поежился я.
Паспортный контроль мы прошли быстро — участникам спортивных соревнований везде почёт! — и микроавтобус повез нас во временное жилище. Наблюдая прячущуюся за покрывшей окошко пеленой дождя вечернюю английскую жизнь, я оценил даже после Франции кажущееся зашкаливающим количество не-белых людей на улицах и пожевал губами. Здесь, в Лондоне, пожалуй получится заиметь не шибко засвеченный во всяческих базах данных смартфон и оформленную на какого-нибудь индуса сим-карту.
— Мне не нравится европейский климат, — прогнусавил я.
— Просто кто-то слишком любит красоваться перед камерами вместо того, чтобы идти в тепло, — прозудел тренер Ло.
— Обыкновенная простуда, — поставил диагноз выписанный из нашего посольства врач, сняв с моей руки прибор для измерения давления и еще раз покосившись на электронный градусник, показывающий 37.2. — Рекомендую тебе воздержаться от выхода на корт, иначе ты рискуешь усугубить положение.
— Не вариант — это же полуфинал, — пригорюнился я.
Так хорошо все шло, и на тебе — все-таки умудрился простудиться.
— В следующий раз не будешь легкомысленно относиться к необходимости акклиматизации, — выдал перефразированное «я же говорил» тренер Ло.
— Не буду, — признал я его правоту. — Я и тогда не «относился» — просто ужасно хотелось хоть немного побыть дома. А теперь, получается, придется победить в таком состоянии, чтобы никто не мог меня в этом упрекнуть. Многоуважаемый доктор Чэнь, прошу вас напичкать меня чем-нибудь так, чтобы я хотя бы пару часов мог играть на пике возможностей.
— Можно сбить температуру и прочистить нос, но организм не обманешь — он знает, что болен, и никакого «пика» тебе не светит, — сложил руки поверх белого халата доктор. — Разумнее будет сняться с турнира.
— Тренер Ло, помогите, — попросил я.
Вздохнув и укоризненно покачав головой, Ло Канг заявил:
— Эта игра ОЧЕНЬ важна, доктор Чэнь.
— Других у нас и не бывает, — вздохнул и я.
— Под вашу персональную ответственность, — уведомил доктор тренера и велел мне спустить штаны. — Укол подействует через десять-двадцать минут, — принялся заправлять в шприц содержимое ампулы.
— Нормально, — оценил я.
До игры еще полтора часа, успею «расходиться» и собраться с силами. Закончив дело, доктор внушил надежду на выживание:
— На всякий случай я буду дежурить рядом. Перед игрой постараюсь сделать что-то с твоим носом.
— Огромное вам спасибо, многоуважаемый доктор Чэнь, — поклонился я.
— Всегда удивлялся тому, как сильно благодарят меня люди, когда я не мешаю им рисковать жизнью, — буркнул доктор, уткнувшись в ноут, с которого удаленно заносил в мою медицинскую карту свежие новости.