— А видел девчонку пару раз в тренерской, когда заходил к Николаичу, — рассказываю. — А вот откуда ты знаешь?
Она молчит и снова, как вчера, анализирует мое лицо.
— Точнее, что это за коллега такая, — добавляю я. — Которая рассказывает про личную жизнь своего клиента? Разве это профессионально?
— Непрофессионально, — спустя короткую паузу произносит мама. — Но знаешь, как бывает, иногда даже самому хорошему специалисту нужен совет.
— Напомни мне, не обращаться к твоей коллеге, если у меня будут в семье проблемы, — пытаюсь развеселить родительницу.
— Хорошо, — слабая улыбка касается ее губ.
К Марку подходят несколько товарищей по команде и что-то ему рассказывают.
— А мы чего не идем ко всем? — тихо интересуется родительница, смотря на компанию впереди.
— А мне и тут хорошо, — я перевожу взгляд с команды в сторону Полины и недовольно свожу брови на переносице. Она нервно кусает губы и несколько раз подряд хмурится, говоря все это время по телефону. Когда разговор заканчивается, брюнетка закрывает глаза и мотает головой. Через пару секунд она выпрямляет спину и делает небольшой обреченный выдох.
Стоит ей поднять голову, наши глаза встречаются. На пару секунд я вижу печаль во взгляде, но затем она быстро приходит в себя и резко делает шаг в сторону компании, но останавливается, когда видит небольшое скопление людей рядом со своей подругой.
Наверное, не захотев быть лишней, Полина продолжает стоять на месте, поглядывая поочередно в их и нашу с мамой сторону. Не желая того, чтобы девушка чувствовала себя не в своей тарелке, я головой подзываю ее к нам. Спустя несколько секунд раздумья, она неуверенно подходит к нам.
— Все нормально? — да благослови мою маму за ее доброту и женское любопытство. — Выглядишь грустной.
— Вроде все нормально, — отводя взгляд, брюнетка кивает.
Сто процентов ненормально ничего у нее. Даже мне это понятно, а маме, как специалисту, тем более.
— Ты уверена? — настаивает родительница. — Если хочешь поговорить, то я всегда готова.
— Говорите, как психолог, — выдавливает смех она, но, когда не видит улыбок на наших лицах, уточняет. — Екатерина Андреевна, только не говорите, что вы психолог?
— Она психолог, — отвечаю я и получаю недовольный взгляд от девушки. — Что? Ты сама попросила мою маму не говорить этого, поэтому пришлось мне.
— Вы правда психолог? — не веря мне, Полина обращается к моей маме.
— Да, — улыбается она. — Семейный психолог.
— Семейный? — недоверчиво брюнетка пробует это слова на вкус.
— Да, почти пятнадцать лет частной практики.
— Мама отличный психолог, — добавляю я, улыбаясь.
— Позволь узнать, — Полина быстро возвращается из своих мыслей. — Ты говоришь это как сын или как клиент?
— Разумеется, как сын, — весело отвечаю. — Мне еще не доводилось быть ее клиентом.
— Еще? — девушка вскидывает бровь, а затем с энтузиазмом продолжает. — У тебя все шансы попасть на прием.
Она смеется, но быстро осекает себя и с неловкостью смотрит на мою родительницу.
— Простите, — Полина слегка наклоняет голову, заставляя мои губы изогнутся в самой самодовольной улыбке. — Я не должна была говорить так про вашего сына, простите.
— О, не переживай, — в ответ родительница смеется и слегка пожимает ее руку. — Илья иногда такой занозой может быть, что самой хочется поработать над ним, но он пресекает все попытки.
— Ну, мам! — улыбка сползает с моего лица, и я опускаю руку с ее плеч, делая небольшой шаг назад. — Ты вообще-то за меня должна быть.
— И как у такой прекрасной женщины выросла такая заноза? — по-доброму смеется Полина.