— К тебе прислушиваются?
— Сейчас да, но в начале парни относились ко мне с сомнением.
— Почему?
— Им казалось, я молодой, незрелый мальчуган, не способный их ничему научить, — он прикладывает ладонь ко рту и зевает. — У некоторых уже есть жены и дети, но ты ведь знаешь меня, если я за что-то возьмусь, то доведу до конца.
Илья подмигивает, и я улыбаюсь.
— Я сам знаю, иногда поступаю не лучшим образом, но стараюсь для команды и от них требую того же.
— А какая у вас вообще атмосфера в команде? — я словно маленький ребенок, завороженный рассказом Деда Мороза про его команду помощников.
— Да, нормально вроде, — он заражается от меня улыбкой. — Я стал капитаном не в самый лучший период команды. Некоторые парни подписали контракты с другими клубами, некоторые — решили закончить карьеру, а оставшиеся никак не хотели находить общий язык с новичками.
— А сейчас что?
— А сейчас — все нормально. Команда сложена, нацелена на результат и победу. Бывают, конечно, пробелы в играх, но мы стараемся.
— Мне кажется, у вас есть все шансы! — восклицаю и сажусь на кровать, облокотившись об изголовье.
— А мне кажется, мы отошли от темы, — он смотрит на меня, изгибая бровь.
— Я тебя услышала.
— Полина, — Илья улыбается и качает головой.
— Что? — не понимая, спрашиваю.
— Я тебе как-то говорил, фраза: «я тебя услышал», означает «иди-ка ты нахрен со своим мнением».
Я тихонько смеюсь.
— Забыла.
— Видишь, как хорошо, что я есть и не даю тебе забыть.
— Ну, да, конечно. Чтобы я без тебя делала?
— Сам в шоке.
Мы смеемся, заглядывая друг другу в глаза. С Ильей мне комфортно, я не парюсь, как выгляжу и уверена, его это тоже не особо волнует. Мы просто наслаждаемся компанией друг друга. Никогда бы не подумала, что именно Илья будет тем, кто понимает меня лучше, чем кто-либо другой.
— Пару недель назад мой отец связался со мной, — он смотрит на меня, слегка наклонив голову.
— Ч-что? — запинаюсь от неожиданной новости.
— Именно. Я был в бешенстве, когда услышал его голос по телефону.
— Что он хотел? — мой вопрос звучит неуверенно.
— Встретиться.
— А ты что?
— Отказался, разумеется.
— Почему?