— Спасибо, Вова.
После завтрака посидела в библиотеке. Почитала стихи. Потом сходила в часовню. Сидела на лавочке закрыв глаза. Постепенно погружалась в какое-то странное состояние. Услышала музыку. Сначала еле слышную, словно из далека. Но постепенно, чем больше вслушивалась, тем громче она становилась. Играл рояль и гитара, пел мужчина. Хороший такой баритон. Это романс, вспомнила я.
За окном мелькает русая головка,
Ты не спишь моё мученье!
Ты не спишь плутовка!
Выходи ко мне на встречу
С жаждой поцелуя,
К сердцу сердце молодое
Пламенно прижму я.
Ты не бойся, если звезды
Слишком ярко светят:
Я плащом тебя одену
Так, что не заметят!..
Мужчина продолжал петь. Я видела зал, освещённый свечами. Рояль, за ним сидела очень красивая женщина и играла. Рядом стоял мужчина в форме офицера с аксельбантом, играл на гитаре и пел.
Вдруг картинки изменилась и я увидела дедушку, Константина Васильевича. Он сидел в кресле. Его ладони покоились на трости, стоящей между его ног. Он смотрел на меня и улыбался. Кивнул мне.
«Спасибо тебе внучка!»
«За что, дедушка?»
«За всё. Ты скоро сама всё узнаешь»
«А что я узнаю, дедушка?»
«Один уходит, но на его место всегда приходит другой. Поколение за поколением. Так было всегда у нас».
Я открыла глаза. В ушах всё ещё звучали слова дедушки на фоне игры рояля, гитары и прекрасного романса. Я улыбнулась.
— Спасибо и тебе, дедушка. Я верю в то, что грядущая новость будет очень хорошей. Ведь ты, дедушка, улыбался.
Позже приехала Дарья Дмитриевна. Пригласила меня съездить с ней на шопинг. Делать мне было нечего, и я согласилась. Шопинг это громко сказано. Мы с ней сидели в кафе разговаривали на разные темы. Я купила Глебу золотую заколку на галстук. Свекровь одобрила. Потом были в салоне женского нижнего белья. Кое-что там купила для себя. Свекровь тоже. Довольно откровенное. Я улыбалась, глядя на неё, она даже засмущалась.
— Аврора, надеюсь это останется между нами? И мой старший сын, и тем более младший ничего об этом не узнают?
— Что Вы, Дарья Дмитриевна. Мужчинам знать такое не обязательно. Это же только для одного, для близкого и любимого?
— Совершенно верно.
— Дарья Дмитриевна, вы не стесняйтесь меня.
— Я давно такого белья себе не покупала. С того времени как не стало Антона. Не для кого было. А тут, сама понимаешь. Но мне всё равно как-то не по себе.
— Почему?
— Скажут старуха, а туда же.