— Глеб, ты издеваешься? — Мы оба засмеялись.
— Ну надо же потроллить тебя немного. Вот второго родишь, материнский капитал получишь, вообще милионщицей станешь!
— Займу, дорогой, под процент. И всё оформим нотариально. А то знаю я тебя.
— Согласен. Какой процент?
— 50% в день. — Я лежала и глядя на Глеба улыбалась. Он смотрел на меня шокировано.
— Ничего себе, у тебя аппетит! Все банкиры отдыхают и нервно курят в подворотне. Аврора, ты случаем не перепутала институты? Тебе на финансиста пойти нужно было бы.
— Нет, не перепутала. Ну так что, муж мой согласен?
— Я подумаю.
Улыбаясь, он обнял меня. Я его. Поцеловал меня в нос, потом в губы.
Родные Рене пробыли у нас несколько дней. Потом Филипп улетел во Францию. А Патрик и Моника остались. Моника с Ксеньей ездили в больницу. Моника каждый день, Ксения через день. Всё же обязанности руководителя центра пластической хирургии с неё никто не снимал. Патрик большую часть времени проводил со мной и Глебом. Как-то, спустя неделю, после отъезда Филиппа, отца Рене, я с Глебом и Патриком сидели в холле. Я вязала пинетки для малышки, а Глеб и Патрик играли в шахматы.
— Знаешь, Глеб, — проговорил Патрик, — я тебе завидую.
— В чём же? — Спросил мой муж, делая ход слоном.
— У тебя очень красивая жена.
— Я в курсе. Ты тоже заметил?
— Не понял? — Патрик удивлённо посмотрел на Глеба. — Что значит заметил? Такое трудно не заметить.
Я улыбнулась, глядя на мужа. Глеб сидел с самым серьёзным видом и смотрел на шахматную доску. Поднял взгляд на Патрика. Потом перевёл его на меня.
— Нравится моя жена, Патрик?
— Аврора? Да, нравится.
— Не, Патрик, ты лукавишь. Она не нравится тебе, ты в неё влюбился, а это больше, чем нравится. Зря друг мой.
— Почему зря?
— Она уже замужем. И разводиться вроде не собирается. Я прав, дорогая? — Я ему кивнула, продолжая улыбаться. — Вот видишь. Такая вот фигня.
— Да я всё понимаю. Глеб, это ты так шутишь?
— Да какие тут уж шутки? Она много кому нравится. Не поддавайся на её чары. Заболеешь, захиреешь от безответной любви и не дай бог помрёшь от сердечной болезни. Поверь, я меньше всего этого хочу.
— Всё-таки ты шутишь. Но ты меня удивил, Глеб.
— Чем же?
— Я фактически открыто признался твоей жене в чувстве, а ты спокоен.
— А мне нужно тебе в бубен заехать? — Глеб покачал головой. — Патрик, если я каждому, кто в неё влюбился или кому она нравится буду по физиономии колотить, у меня никаких кулаков не хватит. Понимаешь, не важно влюбился ты в неё или нет, важно другое. Ответила она тебе взаимностью или проигнорировала тебя и твои чувства. Вот если ответила, бабочки там начались, химия разная, тогда да. Нужно начинать царапать свою головёнку, искать ответ на вопросы — кто виноват и что делать? А заодно проверять, проклёвывается у тебя там что-то или нет?
— Что проклёвывается?
— Что-то на подобии рогов.
Я засмеялась. Глеб, улыбаясь, смотрел на брата Рене. Тот недоумённо поглядел на нас, потом сам засмеялся.