Я гадала, почему мы перестали ладить. В какой момент между нами прошла трещина? Когда Тара отдалилась?
Я ничего обидного ей не говорила. Мы не ссорились. Неоткуда взяться трещинам в дружбе!
Поразмыслив, я вычислила, что Тара начала чудить вскоре после нашей вылазки в город.
Что ей в голову ударило, интересно?
В конце концов я всерьез обиделась на Тару.
Если она не желает больше водить со мной дружбу, – ну и пусть ее! Мне не нужны подруги. Адриана вот полагается только на саму себя. И правильно делает.
Однако сердце грызло беспокойство. Что-то тут не так, что-то назревает, шептал внутренний голос.
Плохая я подруга.
Уроки были закончены, мы сидели в гостиной и занимались своими делами.
В комнате стоял негромкий гул голосов. Девушки вслух учили уроки или сплетничали. За окном хлестал дождь, в водосточных трубах хлюпало. Огонь в камине задорно потрескивал, размеренно тикали часы.
Обычно я любила такие вечера. Когда снаружи сумрак и холод, в гостиной тепло и уютно, можно прислушиваться к интересным разговорам, мечтать, или заниматься тем, что тебе нравится.
Розга внезапно расщедрилась и распорядилась принести поднос с чайником и чашками. Что еще нужно для счастья?
Однако я не чувствовала удовлетворения. Передо мной на столе лежал раскрытый том с историей знатных семей королевства. Мне захотелось найти в книге упоминания о драконах и их родстве с выдающимися магами. Там и сям в тексте попадались крупинки информации, отслеживать их было увлекательно. Но сконцентрироваться не удавалось. Мысли то и дело сбивались на магистра Шторма и странное поведение Тары.
Наконец, я сдалась. Отложила книгу и притянула к себе свежий выпуск «Столичного вестника» – нам доставляли эту газету, чтобы воспитанницы были в курсе последних новостей и придворных интриг.
Лениво просмотрела передовицу.
Вот бы посмотреть на это чудо!
Для нас уже не новость. Госпожа директриса обещала нам экскурсию.
А это что такое?
Рывком я придвинула газету ближе и впилась глазами в текст.
Новость не имела ко мне ровно никакого отношения, но все же меня взбудоражила.
Ограбление – обычное дело в столице, где полно всякого сброда. На последних страницах газет – дешевых, для низов, которые, несмотря на запрет, все-таки попадали в наши руки – постоянно публиковались заметки о грабежах, налетах, полные кровавых подробностей.
Но я побывала в «Полуночном папирусе». Я хотела попасть в тот зал, да не смогла. Он хорошо охраняется. И я собственными глазами видела, как из него вышла женщина в плаще покроя, принятого в нашей Академии.
Я никому не рассказала о том происшествии. Наверное, следовало. Но кому?
Магистру Шторму? О нем подумалось в первую очередь, но с сомнением. Не хотелось напоминать ему о тайной вылазке, когда он поймал нас с Тарой. Он пообещал хранить наш проступок в тайне. В обмен на мои уроки. От которых я отказалась. Магистр не донес, но... Некрасиво все-таки я поступила.
Сначала нужно обсудить это с Тарой. С кем же еще?
И тут она собственной персоной появилась в гостиной. Где была до этого – неизвестно.
Она вошла в комнату, разрумянившаяся и взволнованная. Встретилась со мной взглядом и потупилась.
– Где ты пропадала? – спросила я спокойно.
– Да так, нигде. – Пожала плечами, отвернулась и села рядом с Викторией.
Обидно стало до слез. Я сильно разозлилась и демонстративно уткнулась в газету.