– Так, девушки, идем вниз!
Мы начали спуск по витой чугунной лестнице. Как объяснил магистр Одиус, отсчет этажей в Арсенале велся наоборот. Пятый этаж находился в подземелье башни.
– Зал Ярости, – сказал Шторм, когда мы перешли на уровень ниже. – Здесь выставлено современное оружие. Тут задерживаться не будем, мне поручили рассказать вам об истории драконов, а она представлена в нижних залах.
Окон в Зале Ярости не было, но он ярко освещался магическими светильниками. Каждый дюйм толстых стен был увешан оружием – мушкетами, саблями, палашами, пиками! Я даже зажмурилась от их блеска. Грудь царапнул привычный страх, но я заставила себя открыть глаза и смотреть.
– Вам тут вряд ли будет интересно, – поторопил нас магистр. При этом он косо поглядывал на меня. Кажется, с опасением. Боится, что я запаникую от вида лезвий, подумала я, и с вызовом сказала:
– Отчего же, все эти штуки очень занятные! Вот это что такое?
У лестницы возвышалось странное сооружение, похожее на пирамиду из проволоки. На проволоку были нанизаны блестящие металлические сферы, а внутри скрывалась сложная система рычагов и шестеренок.
– Это «Зонт». Артефакт для создания защитных куполов, – отрывисто пояснил Шторм, а магистр Одиус услужливо дополнил:
– Сферы – узлы силы. В них скрыты магически заряженные кристаллы. Наводчик передвигает их, маг проецирует поток силы на местность. Создается защитный барьер.
– Красивый какой, как игрушка, – похвалила я.
Магистр Шторм сдавленно хмыкнул, не то возмущенно, не то язвительно.
– А что здесь делает арфа? – вдруг удивилась Лиза-подлиза.
И правда: к стене стояла небрежно прислоненная ручная арфа. Очень старая, но изящная. Лак потрескался на раме, но струны были все целы.
– Мы собираемся списать ее, – небрежно махнул рукой Одиус. – В Арсенале хранится много легендарного оружия. Но дело в том, что многие легенды – всего лишь легенды, моя милая! Как вот эта арфа. Хроники утверждают, что госпожа Кларисса, супруга короля Алфейма, избавилась с ее помощью от полчища крыс-людоедов. Она играла особую мелодию, чтобы изгнать крыс из замка. Но наши маги-артефаторы не нашли на арфе привязанных заклинаний или магических накопителей. Мы пробовали играть на ней – звуки она издает весьма посредственные. Поэтому... ей тут не место.
Лиза, как зачарованная, отделилась от группы и подошла к арфе. Коснулась рамки, одним пальцем тронула струну – та жалобно вздохнула.
Рыжая Лиза-подлиза прекрасно играла на пяти музыкальных инструментах. Ее даже приглашали выступать перед королевой. Я-то освоила лишь клавесин, и хотя тренькала на нем бойко, особой радости это занятие мне не доставляло.
– Можно, я ее заберу? – вдруг спросила Лиза. – Жалко, если арфу выкинут на свалку.
– Так не положено, моя милая, – покачал головой Одиус. Задумался, дернул себя за ус.
– Но твое стремление похвально. Вот что, милая, попроси-ка ты госпожу директрису написать прошение на мое имя… госпожа Таль хорошая женщина, она согласится. А я посмотрю, что можно сделать.
– Спасибо! – радостно пропищала Лиза.
Изнывающий от нетерпения Шторм погнал нас по лестнице ниже.
– Нам нужно в подвал, в закрытые залы, – объяснил он.
– Залы Темных лет – так мы их называем. В них представлена история драконов, – добавил магистр Одиус задумчиво, с неким сожалением. – Туда допускаются немногие. Мы приводим в залы Темных лет курсантов и выпускников академии магии. Однако вы первые благородные барышни, кто там побывает, и я очень рад, что ваши милые личики оживляют комнаты сего мрачного сооружения, – добавил он учтиво.
До чего славный дядечка, хоть и боевой маг!
Магистру Шторму не помешало бы поучиться у Одиуса обходительности и искусству говорить комплименты.
Глава 8
Следующие уровни и залы мы миновали быстро. От них осталось лишь смазанное впечатление. Запомнилось много тяжелого черного чугуна, блестящей заточенной стали, обгорелых древков и изодранных, ветхих знамен.
В залах было светло от магических фонарей, однако на душе становилось все темнее с каждой ступенькой.
И не только от того, что вокруг были собраны предметы для отнятия человеческой жизни. Нас подавляла сама башня Арсенала, ее толстые стены из грубого кирпича, ее холод и древняя магия, напитавшая ее фундамент.
В этом сооружении чувствовалось нечто чуждое самой природе человека.