– Что ты наделала! – вскочила я.
– Дорогая, прости! Я такая неуклюжая! – воскликнула Адриана.
– Что ты, ты очень грациозная! – поторопилась сказать Лиза-подлиза. – А Эмма сама виновата. Вещи надо аккуратно ставить!
Вот корова! Сомневаюсь, что это случайность.
Я послала Лизе и Адриане недобрый взгляд, села на корточки и стала сгребать пуговицы в коробку.
– Девочки, ну-ка, поможем Эмме собрать ее игрушки! – приказала Адриана.
Ее прихлебалы кинулись помогать.
Спасибо, конечно, но сами не догадались?!
Адриана тоже опустилась на пол. Взяла хрустальную пуговицу примадонны, повертела в пальцах.
– Тебе уже девятнадцать, Эмма, а коллекционируешь блестящую ерунду, как маленькая девочка, – ласково и презрительно попеняла она.
– Дай сюда, – я забрала пуговицу. – Это не ерунда. Пуговицы бывают покрасивее колец и серег. Их и из золота делают, и из драгоценных камней. Есть и зачарованные. Обереги, амулеты. Пуговицы – это история, ясно?
– Ясно, ясно, – Адриана поднялась и снисходительно покачала головой. – Чем бы дитя не тешилось!..
Посмеиваясь, она направилась к дверям.
– Злыдня и зазнайка, – прошептала Тара мне на ухо.
Я согласно кивнула.
Глава 4
Дорога в гимнастический класс, который отвели под занятия боевой магией, показалась бесконечной. По лестницам, переходам, коридорам. Порой таким узким, что идти приходилось по одной. Со стен на нас сурово смотрели лица на старинных портретах. В нишах темнели статуи и поблескивали доспехи.
Как же было мучительно идти размеренно, неспешно, соблюдая достоинство!
Гимнастический класс использовался редко. Наша покровительница-королева не жаловала физические упражнения, а директриса и вовсе считала, что нелепые прыжки и махания руками не приносят девушке ничего, кроме предосудительного возбуждения, сбившегося дыхания, плебейского румянца на щеках и желания вульгарно хохотать.
Она предпочитала занятия по выработке правильной осанки, плавного шага и безупречных реверансов. Ими нас мучили изрядно, по нескольку часов в день.
Зал находился в полуподвале. Крошечные окна мутно светили под самым потолком. В углах горели магические рожки, едва разгоняя сумрак. Крашеные в болотный цвет стены источали холод, а каменный пол отзывался гулким эхом под шагами.
Магистр Кайрен Шторм встретил нас грозной позой. Он стоял, сцепив руки за спиной, и нахмурился, когда мы вплыли в зал.
Как водится перед началом занятия, мы выстроились в два ряда, дружно присели в реверансе. Ни одна не сбилась, ни одна не оступилась.
Шторм, казалось, был впечатлен.
Он кашлянул и зычно произнес:
– Вольно, барышни!
Его голос отразился от каменного пола и понесся дальше, в темные глубины зала.
Мы не шелохнулись, услышав непривычную команду.
– Вставайте, вставайте! – сердито перевела нам Розга.
– Занимайте скамьи, – Шторм ткнул рукой к стене и властно обратился к Розге. – А вы, любезная, можете быть свободной.