Глава 85
Лежу на диване в гостиной и дизайнерскую настольную лампу рассматриваю. Прозрачная, очень красивая, как вещал продавец, у неё изящная форма, особенный шарм, способный любой интерьер украсить. Но по сути… она бесполезная. За те деньги, что я за них, а их две штуки, вторая за моей головой стоит, отдала, можно было с десяток купить. Очень даже хороших, но не из муранского стекла. Разбить бы её к чертовой матери. Но я ведь не такая, я сдержанная. Она не виновата, что есть люди такие, бесполезные. И от этого никому не нужные.
Признавать не хочется, но то что я сейчас чувствую, это ничто иное, как разочарование.
С детства я уяснила одну вещь, и в подходящий момент даже папе осмелилась высказать. Завышенные ожидания – проблема того, кто их возлагал, а не того, кто не оправдал. Так и сейчас. Только сейчас я сама сплоховала.
Вляпаться в какое-то «г», это я запросто.
Вообще путь держала на выход. Собиралась катить на работу. Но диван меня приманил. Думать о Косте совершенно не хочется, но думается. С одной стороны хорошо, что я не велась на его «давай жить вместе», сейчас бы капец как было бы горько. Размазня, не иначе. С другой стороны, может быть ему тепла не хватило?
Сидя в своей машине, выдыхаю. Изо всех сил стараюсь вернуться в прошлое состояние. «До» было прекрасно, любимая работа, семья, друзья, «Лекся» моя тоже красивая.
Название «Lexus» - сочетание нескольких слов. Роскошь. Элегантность. Совершенство. И суффикс в стиле латыни.
Мы с ним идеально дополняем друг друга. Само совершенство.
Нет, в самовнушении я точно не сильна.
Физическая и душевная боль активизируют работу одних и тех же участков головного мозга, вызывают схожие ответные реакции. Несмотря на это блокировать я умею лучше первую, нежели вторую. Как оказалось. Эдакий откат на десять лет назад. Зачем вообще к кому-то привязываться, если вокруг через одного все мудаки и гондольеры.
Грусть жжением в легких отдается.
Работа как всегда с головой поглощает. Сегодня у нас с парнями пазл на троих. Четыре мешка останков. Игра началась.
- Алёнка – шаловливая ручонка. Ты как будто причастна к случившемуся. Как ты так быстро понимаешь кто – где? – шутит коллега.
Большая часть лица у каждого из нас скрыта масками, но мы проводим столько времени вместе, что выучили друг друга до мельчайших интонаций и жестов.
- У каждого из нас свои увлечения, - поигрываю плечами, поднимаю взгляд на Толю. – Если уголовный кодекс не может сдержать, то и на другое не стоит рассчитывать.
В ответ он глазами улыбается.
Концентрируюсь на задаче, пробы беру, раскладываю останки. Это сейчас первостепенно. Кто-то будет мамой хорошей. Кто-то женой. А я вот… Возможно смогу помочь кому-то, спасти от тюрьмы, например. Ошибка, халатность при составлении заключения может поломать чью-то жизнь.
Сутки прошли бы на одном дыхании, если бы в их второй части ко мне не подкатило руководство.
- Алёна, - протягивает мне папку. – По срокам – надо было вчера.
Киваю и забираю и из рук документы.
- Это не всё. Проводит стажерка. Ты контролируешь.
Я бы сказала – раз плюнуть. Но с этой девушкой даже Гоша не смог сладить. Она чья-то дочка. Информация для меня настолько неважная, что даже не удосужилась уточнить чья именно. Какая разница? Я так-то тоже. Однако есть разница. Меня ругать было можно, её нельзя. Толя вышел из секционной в первый раз чуть ли дверью не хлопнув. А это само по себе событие.
Спустя час я понимаю причину негативного отношения друга к девушке.
Несколько раз, поочередно, селезенка и желудок полу побывали. С сопровождением «ой, я случайно».
Сказать, что я в шоке – ничего не сказать. Даже забываю о том, что меня впервые в жизни кинули.
Дальше больше. Так же случайно она вспарывает желчный пузырь и тут же бросает его в мусорное ведро, рядом стоящее.
Впору руками лицо прикрыть.
- Его, - указываю на ведро. – Ты сейчас достаешь и на место возвращаешь. Затем валишь отсюда. Курсы мясников здесь не проводят. Попроси папика на рынок тебя устроить.
Мусорное ведро у нас благо чистое оставалось еще. Но сам по себе факт дичайший. Злость клокочет внутри.