— Я тебе что, сука, говорил, а⁈
Голос хриплый, звериный. Он рычит на меня, словно дикий зверь. А в глазах настоящая ярость.
— Пусти! — Пытаюсь вырваться, но он только сильнее закручивает волосы вокруг пальцев.
— Не пущу!
Он мотает мою голову из стороны в сторону туда-сюда, будто я тряпичная кукла.
Боль от его хватки за мои волосы растекается по черепу, слёзы застилают глаза.
— Мне больно! — плачу, хриплю я, хватая его руку, чтобы хоть немного ослабить хватку. Но он только усмехается.
— Да плевал я на твоё «больно»! — Его лицо ещё сильнее искажено злобой. — У нас какой уговор был, а⁈
— Закрыть вопрос… — выдавливаю я, всхлипывая.
— Верно! — он кивает несколько раз и трясёт меня снова. — Ты в курсе, что юристы этого ушлёпка мне письмо счастья прислали, мол, плати долг⁈ Полтора месяца тишины и на тебе, приплыли! Я думал, ты решила всё раз они молчат!
Слюна, когда он говорит, брызгает мне в лицо.
— Ты знаешь, что это значит⁈
— Нет, — но я не притворяюсь, я действительно не знаю, что это значит!
— А это значит, что ещё чуть-чуть и мне повестка из суда придёт! На, читай!
Он тычет мне в лицо смятым листом бумаги, едва не задевая глаз.
Я моргаю, пытаясь разглядеть текст сквозь пелену слёз, но он тут же вырывает бумагу обратно.
— Ты обещала разрулить, но так этого и не сделала! — снова упрёк.
— Я пробовала. Но мы смогли договориться лишь о том, чтобы не платить проценты за рассрочку. Пусти… пусти… Я сделала, всё, что смогла! — мой голос срывается в шёпот, слёзы катятся по щекам.
Но он не отпускает.
— Хреново сделала, раз они в суд собираются! Исправь это! Пойдёшь и решишь, поняла⁈ До суда! Усекла⁈
— Усекла… — еле слышно шепчу я.
Он резко дёргает меня за волосы, отталкивая от себя, и такой рывок заставляет меня снова вскрикнуть.
— Не слышу!
— Усекла! — теперь практически кричу, собрав все свои силы.
Только тогда он отпускает меня, отшвыривая к стене.
Я падаю, прижимая ладони к голове, стараясь не всхлипывать громко.
— Неблагодарная дрянь! Отец в беде, а она разгуливает с молокососами по свиданиям! Не зря я тебя в детстве и юности…
— Эй, урод, руки убрал, — я и отец поворачиваемся на голос.
Это Влад.
Отец быстро расслабляет хватку и убирает руку.