— Ваша светлость?
Улыбаюсь, несколько хищно смотря на вошедшего в кабинет графа Клосса, не ожидавшего меня здесь увидеть.
— Его высочество в порядке? — поспешно затворив за собой дверь, взволнованно спрашивает Корнелиус.
— Надо же, граф. Ваше тяготеющее к принцу отношение расстраивает. Мне напомнить, кто здесь ваша герцогиня?
— Прошу прощения. Я, разумеется, имел в виду…
Машу рукой, ухмыляясь.
— Все с Кайденом в порядке. Получше, чем у вас с Пейсли.
Вид у графа не такой бледный, как у секретаря, но волос на голове явно меньше, чем в прошлую нашу встречу.
— Это радует, — отвечает граф, занимая соседнее кресло и устало трет глаза. — Но раз так, то вам не следовало оставлять принца одного.
— На следующей неделе ожидается делегация из Эльзании. Даже если бы я хотела продолжать беззаботную жизнь среди холмов, думаешь, у меня бы получилось?
На это Корнелиус не находит ответа.
Прошедшие три недели и так были чрезвычайно напряженными. Герцогиня не может постоянно пренебрегать своими обязанностями.
— Каков прогресс с восстановлением памяти его высочества? Есть успехи? — подает голос Пейсли, опасливо поглядывая на графа.
Что-то мне подсказывает, что юный секретарь задал вопрос, больше интересующий вассала, нежели его самого. С каких пор он вдруг стал посредником?
Пожимаю плечами и тянусь взять со стола текущие документы. Лениво пробегаюсь по ним взглядом. М-да. Работы непочатый край. Неплохо было бы нанять еще несколько помощников, но пока Кайден скрывается в герцогстве, риск крайне велик. Посторонние тут ни к чему.
— Прогресс? Скажем так, он есть. Но я могу только предполагать. При всей вашей в меня вере, мои способности ограничены, и в голову принцу залезть я, увы, не в силах. Что бы он там ни вспомнил, делиться со мной этим не спешит, — рассуждаю здраво.
С другой стороны, вероятно, скорость восстановления довольно медленная, раз к Кайдену до сих пор не вернулись воспоминания о нашем с ним разладе и о том, как его детская дружба переросла в ненависть. Потому что, как только принцу откроется эта правда, вряд ли он будет продолжать вести себя подобным образом. Я, полагаю, и слова доброго от него не услышу.
— Ваша светлость, вы вернетесь обратно?
Поднимаю глаза, встречаясь с изучающим взглядом графа, явно пришедшим к какому-то одному ему известному выводу. Имеется в виду конкретная хижина с высокопоставленным жильцом.
— Не сегодня.
Возвращаю все свое внимание к документам и принимаюсь за работу. Пейсли убегает исполнять мое поручение, освободив для меня мое место за столом. Граф, почувствовав мое настроение, быстро находит предлог — дела по реконструкции моста — и также удаляется прочь.
Раз уж у принца открываются глаза, ни к чему продолжать пускать в них пыль. И, честно говоря, быть рядом, когда он все вспомнит, меня не прельщает.
Особенно после тех событий, через которые прошла его несведущая версия. Принимал меня за жену, ухаживал, целовал и почти дал обещание, которое не в силах будет претворить в жизнь.
«Не сегодня» растянулось на четыре дня.
За это время я привела в порядок мысли и разобралась с насущными вопросами. Послы из империи прибудут через три дня, это событие имеет огромную для герцогства важность. Нельзя облажаться.
Нам нужно наладить отношения с соседней державой. Сомневаюсь, что король Азарина будет рад снижению получаемых с моего феода платежей в казну, и пусть даже основания для этого вполне легальны, формально не подкопаться, у правителя полно рычагов для оказания на меня давления.
Честно говоря, неплохо бы предложить дружбу и другим феодалам Азарина.
С Арбетом и Ольстемом — соседними южными землями у Сваллоу отношения всегда были прохладные, что в целом соответствует динамике всей политической обстановки королевства.
Северяне грызутся меж собой, недалеко уйдя от южан, и только центральный феодал — монарх — властвует, разделяя.
К тому же повод для потепления отношений имеется.