Оставшись ждать в одиночестве, оправляю невидимые складки на брюках для верховой езды, поправляю шляпу и, скучающе, окидываю взглядом зал, мерцающие всеми цветами радуги врата прибытия…
Погодите-ка… Так быть не должно.
Рядом с аркой нет служащих, значит, никто не ожидает поступления груза. А иных причин для такого необычного поведения врат нет.
Странно.
Командир Келстон, пусть и славится медлительностью, но крайне щепетилен. Забыть о прибытии поклажи он точно не мог.
Что же это — неучтенное отправление? Ошибка с той, отправляющей груз стороны?
Шагаю вперед, мерцание нарастает, пол под ногами едва заметно вибрирует. Закрадываются нехорошие опасения. Что же там такое? Что-то большое?
Арка врат дрожит словно во время землетрясения. Каменный свод трещит по швам. Того и гляди, рухнет. Гул нарастает.
Земля сотрясается под ногами, словно предвещая что-то неотвратимое. У меня возникло ощущение, что что бы там внутри ни было, оно слишком велико, чтобы протиснуться сквозь проем врат.
Широко распахнутыми глазами, прикованная к одному месту, смотрю с нескрываемым ужасом, как пространство арки начинает ослепительно сиять, покрывается рябью.
Щурюсь от поднявшегося, дующего из врат ветра и яркого сияния, поднимаю руку, чтобы не дать улететь шляпе, очень она мне нравится.
Поток встречного воздуха едва не сносит меня с ног, заставляя заскользить на полметра назад по напольной плитке.
Оставленные кем-то на столе регистрации документы разлетаются во все стороны, словно опавшие листья, подхваченные ураганом.
Прикрываю нос и рот сгибом правой руки, мелкая поднимающаяся с пола, пыль кружит в воздухе. В горле першит.
Что за ерунда? Что происходит?!
Через несколько бесконечно длинных минут вдруг все стихает. Ветер, словно кто-то нажал на выключатель, резко прекращается. Гул сходит на нет, ровно как и вибрация и идущая по полу дрожь.
А вот сияние, исходящее изнутри врат, становится на порядок ярче. Приходится плотно сомкнуть веки, иначе, такое чувство, что я рискую ослепнуть.
Но и это странное явление внезапно, как возникло само собой безо всякого предупреждения, так и сходит на нет.
Осторожно разлепляю глаза только затем, чтобы вовремя увидеть, как выплюнув, словно застрявшую в горле кость, груду тряпья изнутри прямо в зону прибытия, гладь портала затягивалась, будто заживляя нанесенную ей рану, и возвращалась в исходное состояние, заволакивая белесой, словно туман, мерно покачивающейся пеленой пространство внутри себя.
Неопознанный объект, замедляясь, скользит по уложенному плиткой полу и останавливается окончательно в двух шагах от носков моих сапог.
Настежь распахнув дверь, изнутри офиса выбегают взбудораженные командир и мой секретарь, их лица в данный момент выражают такой же шок и неверие, как и мое собственное. Но самое интересное они пропустили и застают только последствия.
Это…не груда тряпья.
Это — человек.
Живой. Если судить по вздымающейся и опускающейся во время прерывистого дыхания груди.
Без сознания. Ноги и руки на месте, признаков расщепления также не обнаруживается. Воротник белой рубашки пропитался кровью, но ранений на шее не видно. Отчего-то его образ кажется мне знакомым…
Как это вообще возможно?
За все века существования портальных врат и соединяющих их коридоров история еще не знала, чтобы вошедший в арку человек вышел бы на другом конце живым. Это было нечто из ряда вон выходящее, что-то, что бросало вызов всем известным законам и правилам.
Души смельчаков, доказавших на собственном грустном примере, что врата опасны для людей, навсегда терялись в неведомом пространстве внутри врат. И вот теперь, передо мной, человек, который, казалось, совершил невозможное.
Это открывает новые горизонты для исследований.
Я хмурюсь, опустившись на корточки, протягиваю осторожно руку и откидываю с лица прибывшего и неизвестно каким чудом оставшегося в живых мужчины волосы.