— Приветствую вас, преданные герцогству Сваллоу вассалы и старейшины рода. Неожиданный, но приятный сюрприз — видеть вас ранее обозначенного времени.
Мягко улыбаюсь, показывая, что меня не смущает ни внимание, ни серьезность обстановки и что я не какая-то малолетняя девчонка, которую легко запугать. Это мой дом, а вот гостей я ждала только вечером.
Выражения лиц присутствующих быстро меняются.
Двое пожилых мужчин и женщина по правую от меня руку морщатся, словно перед ними высыпали горку старых и вонючих носков.
Тоже мне, старейшины рода!
Тетя моей матери, которая не имеет к роду Сваллоу никакого отношения, да дальняя родня, в крови которой найдется разве что капля крови от благородной крови герцогской династии.
Все они доставили немало бед Лиссандре после смерти ее родителей, нацелившись на унаследованные девочкой богатства и титул. Руки у них настолько длинные и загребущие, что доставали даже до живущей в столице юной герцогини.
Сомневаюсь, что с годами они отказались от своей алчности.
Пять человек по левую сторону стола вызывают больший интерес.
Граф Клосс мне уже знаком, а вот остальные четверо — седовласый мужчина уже в глубоком возрасте, мужчина и женщина среднего возраста и молодой, весьма симпатичный юноша, судя по всему, мой ровесник, а может, даже младше.
Последний взирает на меня прямо, не скрывая интереса и даже веселья. Улыбаюсь, вздернув бровь, в его сторону.
— Ваша светлость, мы здесь сегодня собрались, поскольку до нас дошли неприятные сведения! Крайне неприятные! — сетует один из старейшин.
Ну, пошла жара!
— И что же такого вы услышали?
Упитанный словно кабан на убой мужчина в летах — мой четвероюродный дядюшка Мортимер, если я правильно поняла — стучит по столу, выражая крайнюю степень неудовлетворения.
— Дипломатические отношения с Эльзанией! Ни за что! Пока я жив, этому не бывать! Нога ни одного имперца не ступит на земли Сваллоу! Эти мерзкие, жадные, мнящие себя богами снобы!
Строго говоря, мнение старейшин мне и вассалам должно быть до фени.
Права голоса у них никакого, только возмущаться горазды. Но традиция такая, давать им лицо, звать на собрания — как-никак, уважение к мудрым и пожилым, которым с высоты прожитых лет лучше знакомы те или иные аспекты жизни.
Может, когда-то и было иначе, но нынешние старики дельного совета или подсказки не дадут, а вот помоями облить — так запросто!
Право, быстро новости разошлись. Изначально я собиралась сама озвучить перед собравшимися свои намерения, но, кажется, все и так в курсе. В поместье однозначно есть соглядатаи, докладывающие о делах недавно прибывшей герцогини.
Кладу локти на стол, сцепив пальцы в замок и положив на них подбородок, и не спешу прерывать этот поток желчи, слушая с вежливой улыбкой на губах, как смешивают с грязью императора Эльзании и всех его предков.
— Закончили? — уточняю, когда, сбившись с дыхания, мужчина наконец замолкает.
— Если честно, думаю, вам, сэр Мортимер, было бы вполне полезно расширить кругозор. Я бы даже включила вас в состав посольства, направленного в империю. Слышала, что женщины там славятся своей красотой и искусством массажа, прелестницы из местных борделей не идут с ними ни в какое сравнение.
Дядюшка Мортимер багровеет, а после, когда за столом со стороны вассалов раздаются неприкрытые ничем смешки, бледнеет, но молчит.
Его реакция говорит сама за себя. Сведения о его похождениях оказываются правдой.
Кичащийся своим авторитетом и седыми патлами мужчина, смотрящий на меня с высока, не такой уж и достопочтенный, каким желает казаться. Два других сидящих по обе от него стороны родственника теперь не торопятся огрызаться.
Интересно, я думала, эти так называемые старейшины рода не будут такими осторожными. Начали бы границы переходить, их можно было бы быстро выдворить прочь. Жаль.
Капитан Грилиш хорошо потрудился, собрал информацию, которую из-за своего воспитания и характера был не в силах предоставить мне мнительный и неконфликтный граф Клосс. Нужно будет выдать ему в этом месяце премию. Только вернулись из столицы, а он уже неплохо обосновался в герцогстве.
— Что ж, тогда позвольте мне начать…
Перехватываю инициативу, в этот раз никто не перебивает и не пытается встрять.