— Какой же ты придурок.
— Не получится, — говорю я. — Не факт, что король устроит публичные похороны. Скорее всего, церемония будет закрытой. О, и еще, соглашение с эльзанцами. Возможно, о нем уже пошли слухи. К тому же, Кайден хорошо так засветился в герцогстве.
Жизнь какого-то незнакомца для меня далеко не так важна, как судьба близкого друга. Жестоко? Возможно. Но лучше пожертвовать одним человеком, чем обречь на гибель целый мир. А такой исход нас ждет, если к власти в Азарине придет Лазар, настоящий главный герой, и святая Эльвина.
— Я уже сказал, что никто не должен погибнуть, чем вы слушали?!
— Ах, верно! — Бенедикт хлопает в ладоши. — Но вот в чем нюанс. Дворяне, которые так помешаны на чистоте своей аристократической крови…Почему вы так уверены, что они предпочтут видеть на престоле простолюдина? Из-за того, что столько лет привыкли видеть мордашку Кайдена? Восстановления отношений с Эльзанией? Маловероятно. Или потому, что он лучше этого Лазара и не разыскиваемый преступник? Но есть немало среди дворян тех, чей послужной список похуже, чем у этого промышляющего разбоем юнца. Короли прошлого не были святыми. Короне простительны грехи.
— Мы не знаем, простолюдин ли Кайден… — пытается возразить Мариз.
— Верно. Ребенок неизвестного происхождения еще хуже.
Доводы Бенедикта мне понятны, но выражение беспомощности и уязвимости на лице друга после этих жестоких слов я не могу переносить. Это же не его вина. Он ведь и сам мучается, что не знает, кто его настоящая семья и что с ней стало. Кайден не говорит, но я знаю, что у него на душе тяжким грузом довлеет это дело минувших лет.
Встаю и кладу руку на плечо принца.
— Пойдем.
Удивительно, но он подчиняется без лишних вопросов и молча следует за мной наверх. Обескураженные Мариз и Бенедикт остаются брошенными в гостиной.
В любом случае, у нас есть время для обсуждений и принятия решения. Ни к чему ссориться и гадать.
— Садись. Полечу тебя.
В комнате, выделенной Кайдену, опрятно и светло. Она обустроена также, как и две соседние. Из вещей принца здесь только брошенная рядом с кроватью сумка с личными вещами.
Личные вещи…Это просто одежда, да и та предоставлена вашей покорной слугой. Кайден опускается на край постели и приподнимает рубашку.
— Он знает, куда бить.
Под ребрами и в районе выделяющихся кубиков пресса участки кожи немного темнее, чем кожа вокруг. Это единственное свидетельство того, что принц недавно был избит. Брат Мариз никогда не был слабаком.
— А нога?
Кайден пожимает плечами:
— Максимум ушиб. Ха…Бенедикт действительно осмелился…
Хмурюсь.
— Это же ты ему позволил. А смелости ему всегда доставало.
— И то верно. Он сказал, что это за то, каким я был подонком с тобой. И что еще легко отделался. Я заслужил.
Поджимаю губы, не зная, что на это сказать.
— Ну, по крайней мере, личико цело, — тыкаю пальцем Кайдена в щеку.
— Вот как?
Мужчина хищно ухмыляется и прижимается к моей ладони лицом.
Во рту пересыхает. Он словно…демон-искуситель. Разве можно выглядеть так соблазнительно?
— Нравится? — облизывается принц и, приоткрыв рот, прижимается губами к моему запястью. Его язык щекочет нежную и тонкую кожу.
Резко отдергиваю руку и прячу ее за спиной, невольно краснея.