— Смысл такой, что, как твой друг, я, конечно, должен быть рядом. Но, как оказалось, товарищ из меня неважный. Поэтому мне необходимо измениться в лучшую сторону. Разве не говорят, что недостатки человека виднее со стороны? Лисси, ты должна помочь мне исправиться. Ты же столько всего для меня уже сделала, помоги и с этим.
— Зачем? — искренне не могу понять. — Меня твои заскоки уже не удивляют. Если ты изменишься, это уже будешь не ты. Вот тогда мне станет по-настоящему страшно. Тебе же ничего во мне не хотелось бы изменить, верно?
Лицо принца корчится.
— Верно? — допытываюсь я.
— Ну…есть несколько вещей.
Кидаю в принца вишню из вазочки с ягодами, но он уклоняется, и я промахиваюсь.
— Во-первых, тебе стоит почаще улыбаться. Ходишь серьезная, на мою Лисси не похоже. Еще эти твои обтягивающие брюки для верховой езды.
Опускаю глаза под стол. Я сейчас как раз в брюках.
— Как друг, я, конечно, за тебя волнуюсь. Такая плотная ткань может пережать весь кровоток в конечностях. Не говоря уже о том, насколько провокационно они выглядят. При мне ты можешь в них ходить, но посторонним на глаза лучше не показываться.
Поразительно.
Как один человек может быть серьезным, а через минуту сыпать сомнительными шутками. Вчера принц плакал и просил прощения, а сегодня ни капли не боится задеть меня своими замечаниями.
— О, третье. Так-так…Точно! Ты совсем не умеешь готовить. Этой отравой твоего авторства только крыс да тараканов травить. Боюсь, в этом случае решения проблемы нет. Хотя…да, к твоему счастью, я в готовке отлично поднаторел, могу и дальше заботиться о нашем пропитании. Зная твою любовь к контрактам, могу даже расписку оставить, бессрочную. Как тебе?
М? Почему это звучит так странно? Как будто Кайден предлагает себя мне в услужение…
— Можешь быть хоть чуточку серьезным?
— А кто сказал, что я не серьезен? — вскидывает бровь принц. — Так же хорошо, как ты знаешь меня, так и я знаю тебя. Мы еще не уехали, но ты собираешься сюда вернуться. Одна.
Тон голоса Кайдена становится строже. Вся веселость и игривость улетучилась.
У меня такое чувство, что каждый наш с его высочеством разговор отнимает у меня год жизни.
— Естественно, я вернусь. Я — герцогиня, Кайден. Для тебя эти слова должны хоть что-то значить.
— Прежде тебе это жить в столице не мешало.
Ловко. Облизываю губы и ищу в голове ответ, но тщетно.
Он прав. Поколения моей семьи постоянно жили в столице, лишь изредка появляясь на юге, в герцогстве.
— Если хочешь, чтобы я ушел — просто прогони меня. Без всех этих условностей. Думаешь, что если проследишь за мной, обставишь дела как подобает, помогая другу в беде, между нами все наладится? Но как это возможно, если ты снова меня покинешь? — Кайден глядит прямо мне в лицо своими синими глазами так, будто может видеть душу.
— Поэтому…Прогони меня.
— Не заставляй меня…
— Прогони меня, Лиссандра! — срывается на крик принц, поднимаясь на ноги. — Только так ты от меня избавишься! Потому что я не покину этот дом, если буду думать, что есть хоть малейшая надежда удержать то счастье, которое я обрел с тобой. И если ты думаешь иначе, ты меня не знаешь. Прогони меня — и я обещаю, что уйду и больше не буду мозолить тебе глаза. Стану тем, кем ты хочешь, чтобы я был. Наследным принцем, королем. Но не проси меня оставаться тебе другом, я не вынесу этой пытки…
— Ты…
В глазах Кайдена застыла мольба. Он просит одно, но на самом деле противится такому исходу.
— Я люблю тебя. Не как друга, не как свою спасительницу. Я люблю тебя. Может, я всегда любил только тебя. Понадобилось много времени, чтобы это понять…Я хочу и завтра есть с тобой за одним столом и глупо шутить. Хочу держаться за руки, было бы здорово, улыбнись ты мне… Я искренне желаю провести с тобой в постели всю ночь, но не сомкнуть при этом глаз. Если любить тебя — это отказаться от прошлого, я с радостью на это пойду… Эти дни, когда я не помнил себя, собственного имени — были одними из лучших в моей жизни. Без постоянно довлеющего долга, без груза громоздящейся лжи и грязи придворных интриг, без забот о том, как удержать хрупкое равновесие между Кайденом-принцем и Кайденом-человеком и не сойти при этом с ума. Давно уже я не глядел в зеркало без презрения…Только с тобой я становлюсь тем человеком, которым мне нравится быть. Я так перед тобой виноват, поэтому позволь мне до конца наших дней искуплять эту вину.
35
Иногда мне жаль, что я не могу быть более эгоистичной.