— Оль, выше твоя очаровательная по… Гм. Короче…
— Там моя попа. Я знаю. Вот там, ещё чуть выше, на поясе и крепится. Отстегни.
У стоявших в коридоре, на карауле двух гвардейцев глаза стали квадратными. Но они продолжали стоять недвижимо, как статуи. Я нашел, где шлейф крепился к платью. А ловко сделано, ни за что не догадаешься, что это не единая часть платья, а всего лишь атрибут, которым можно и отстегнуть. Стал расстёгивать. Наконец, отстегнул. Ольга повернулась ко мне.
— Ну вот. Остальное можно подобрать.
— А это куда? — Я держал в руках часть платья.
— Здесь оставим.
— Нет. Возьмём с собой. — Я аккуратно свернул шлейф.
— Зачем он? — Спросила Цесаревна.
— Вдруг пригодится. Например, постелить на что-нибудь, если ты захочешь присесть. Ладно, пошли. Где тут выход?
Ольга посмотрела на гвардейцев. Прижала палец к губам, давая понять, что не надо говорить куда и с кем она ушла. Гвардейцы промолчали. Она взяла меня за руку и повела по коридору. Потом мы юркнули в какую-то дверь. Вновь прошли по коридору. Шли переходами. В итоге, вышли к Спасской башне. Конечно же дорогу нам преградили сотрудники Отдельного Корпуса Жандармов. В том числе и двое спецназовцев с масками на лицах.
— Ваше Императорское Высочество, Цесаревна Ольга Николаевна. Прошу прощения, но позвольте узнать, куда Вы направляетесь? — Спросил офицер в голубом мундире.
— Прогуляться. — Ольга взяла меня под руку. Я глядя на офицера, а особенно на двух боевиков с надписями на спинах «жандармы», мило улыбнулся. Я вообще с самого начала не обманывался и понимал, что спецслужба, которая отвечала за охрану и личную безопасность августейшей семьи, из поля зрения нас не выпустит. На это глупо бы было рассчитывать. Охрану Кремля несла армия в лице гвардии. А именно первый батальон Преображенской лейб-гвардейской механизированной дивизии. Охрану императорской семьи осуществлял Отдельный Корпус Жандармов в лице его отдельной службы — «Управление имперской службы охраны и сопровождения».
— Извините Ваше Импера… — Начал офицер, но Цесаревна его перебила.
— Достаточно, капитан. Просто пропустите нас и всё.
— Но я не могу выпустить Вас за пределы Кремля без соответствующей охраны. В соответствии с протоколом безопасности при выходе августейших особ…
— Капитан! — В голосе Ольги опять звякнул металл. — Не надо мне рассказывать про протокол безопасности. Просто пропустите нас. Вы отказывайтесь подчиниться мне? Это что? Мятеж? Прямое неподчинение военными, в том числе офицерами и солдатами Отдельного Корпуса Жандармов, а так же полиции и других силовых служб наследнице престола расценивается, как государственное преступление. Вы давали присягу.
Капитан побледнел. Я решил разрешить обстановку. Был уверен, что сейчас сюда примчится пол двора.
— Ольга, одну минуту. Позволь я переговорю с капитаном. — Посмотрел на него. — Капитан, пойдёмте, отойдём на пару слов? — Мы немного отошли. — Капитан, у вас же есть сотрудники в гражданском? Я уверен есть. Те, кто несёт скрытую охрану и наблюдение. Вот и пустите их с нами. Только пусть они не отсвечивают перед Цесаревной. Мы просто прогуляемся и всё. Сообщите полковнику Берестину.
— Уже сообщили. Он сейчас прибудет.
— Вот и хорошо. А пока пропустите нас. Мы далеко не уйдём. Я клянусь, что с Ольгой Николаевной ничего не будет. И о Вас она забудет.
Я подошел к принцессе.
— Пойдём, Оля.
Мы спокойно, под ручку, вышли с территории Кремля. Шли по Красной площади. Было как-то не привычно. Мавзолея не было. Ольга держалась мне за руку, шла и улыбалась.
— Андрей, а где мы будем смотреть на ночную Москву.
— Сейчас определимся. Давай такси поймаем?
— Давай.
Мы вышли на Никольскую улицу. Здесь, как и в моей реальности, было только пешеходное движение. На город опускались сумерки. Вся улица была в огнях. Народ прогуливался, сидел в многочисленных кафе и ресторанах. На нас стали обращать внимание.
— Это же Цесаревна Ольга Николаевна. — Крикнул кто-то. Ольга помахала ручкой, улыбалась. Нам в ответ тоже стали махать. Мы с ней ускорились. Люди останавливались смотрели на нас. Стали снимать на сотовые телефоны.
— С Днём рождения, Цесаревна, счастья тебе! — Стали кричать люди.
— Спасибо! — Ответила она. Щёки её раскраснелись.